У меня было время на то, чтобы увидеть приближающийся к моему горлу нож, обдумать ответный ход, сделать его и убедиться в том, что он оказался верным. Я терпеть не могу оставаться без оружия во время схватки, но у меня не было другого выхода. Я метнул в него свой нож, отскочил в противоположную сторону и перекатился по земле. Поднимаясь, я продолжал двигаться на случай, если он тоже начнет швырять в меня острые предметы. Как оказалось, он так и сделал, и один из этих предметов – кажется, нож – пролетел достаточно близко для того, чтобы волосы у меня на затылке встали дыбом. Но прочих неприятностей мне удалось избегать достаточно долго для того, чтобы вытащить рапиру. Затем я сказал Лойошу:
– Я сам разберусь. Позаботься о Коти.
– Ладно, босс.
И я услышал хлопанье его крыльев.
На самом деле это была, пожалуй, самая большая ложь, какую мне когда-либо приходилось говорить, но я прекрасно осознавал, посреди какой мясорубки могу оказаться, когда выходцы с Востока столкнутся со стражниками, и у меня не было никакого желания отвлекаться на мысли о Коти.
При всем при том, принимая боевую стойку, я обнаружил, что телохранители Херта находятся у меня за спиной и что вокруг около семидесяти стражников Дома Феникса. Я облизнул губы, чувствуя страх, и сосредоточился на том, кто был передо мной, – профессиональном убийце, получившем деньги за то, чтобы убить меня.
Я впервые как следует разглядел его. Какой-то неопределенного вида тип, в котором, возможно, было что-то от тсера, судя по раскосым глазам и острому подбородку. У него были длинные прямые волосы с аккуратной челкой. «Ублюдок», – подумал я. Его светло-карие глаза изучающе блуждали по мне. Если события разворачивались не так, как он планировал (а я гарантирую, что не так), то он этого ничем не показывал.
На этот раз он вытащил оружие. Он стоял в боевой стойке с тяжелой рапирой в правой руке и длинным боевым клинком в левой. Я подставил ему лишь свой бок, как учил меня дед. Приблизился к нему вплотную, прежде чем он смог метнуть в меня что-либо еще, и остановился на расстоянии, при котором острия наших клинков едва касались друг друга. Теперь для хорошего завершающего удара ему нужно было сосредоточиться, что давало мне время нанести по крайней мере один удар, а это могло при определенном везении решить проблему.
Интересно, подумал я, не маг ли он. Я посмотрел на его нож, но не заметил каких-либо признаков, говоривших о том, что это магическое оружие. Впрочем, я мог и не увидеть. Мои ладони вспотели. Я вспомнил, что именно по этой причине дед рекомендовал для фехтования легкие перчатки, и решил обзавестись ими, если только останусь в живых.
Он сделал пробный выпад, либо поняв, либо зная, что я сражаюсь не вполне обычно. Это была попытка разгадать мой стиль. Он действовал не так быстро, как я опасался, и мне удалось слегка оцарапать ему правую руку, чтобы научить его держать дистанцию.
Было довольно опасно вести подобный поединок в окружении стражников, но их внимание поглощали выходцы с Востока, и потому им было не до нас… Нет, я ошибался.
Внезапно я осознал, что прошло пять или шесть секунд, в течение которых не было слышно какого-либо шума борьбы.
Он этого еще не понял и попытался перейти в наступление. Это у него неплохо получилось. Без всякого предупреждения он резко ударил под углом справа налево. Я уклонился, позволив его клинку со скрежетом скользнуть по моему, пока не смог отразить удар. Я отметил его скорость. Он также обладал определенной грацией, которая достигается обычно в процессе длительной тренировки. И он оставался совершенно бесстрастным. Глядя на его лицо, я не мог сказать, был ли он уверен в себе, обеспокоен, обрадован или что-то еще.
Я сделал нерешительный ответный выпад, пытаясь сообразить, как мне выпутаться из этой ситуации. Я с удовольствием бы его прикончил, но не на глазах у стражников Дома Феникса, да и вовсе не очевидно, что мне бы это удалось. Он отразил мой выпад кинжалом. Я решил, что он, вероятно, не был магом, поскольку не использовал магического клинка – никому не доставляет удовольствия отражать удар такого оружия.
Он продолжал наступать, балансируя на правой ноге и напрягая левую. Я решил не позволить ему отвлечь меня и сосредоточился на его глазах. Как бы ты ни сражался – мечом, магией или голыми руками, – глаза твоего противника являются главным источником информации о том, когда он сделает свой ход.
Секунда или две прошли в бездействии: я горел желанием атаковать, но не осмелился. Потом он, видимо, понял, что шум сражения вокруг нас затих. Без всякого предупреждения он отскочил на несколько шагов назад, потом еще на несколько, затем повернулся и поспешно пошел прочь, скрывшись за углом здания.
Какое-то мгновение я стоял, тяжело дыша, потом внезапно снова подумал о Херте. Будь он поблизости, я бы, вероятно, его прикончил, несмотря на стражников. Но, оглядевшись, я его не увидел. На плечо мне опустился Лойош.
Две шеренги, группа Келли и стражники, стояли друг напротив друга на расстоянии около десяти футов. Большинство стражников, похоже, были отнюдь не рады положению, в котором оказались. Люди Келли выглядели твердо и решительно: человеческая стена, ощетинившаяся ножами и палками, словно лоза шипами.
Я был один посреди улицы, футах в шестидесяти от имперских стражников, некоторые из них смотрели на меня. Однако взгляды большинства из них были направлены на лейтенанта. Она держала свой своеобразный меч над головой, параллельно земле, и этот жест мог означать с равным успехом «удерживать позицию», «сидеть», «стоять»и все, что угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65