его движения были медленными и уверенными, пальцы – длинными, изящными; он улыбался сразу обоими уголками рта и вообще вел себя непринужденно, даже несколько рассеянно.
Мы просто обязаны добавить (иначе нас можно будет упрекнуть в упущении ряда деталей, важных для понимания читателем последующих событий), что леди обладала всеми необходимыми атрибутами красоты, грацией и обаянием, заставляющими сердце молодого человека биться быстрее. Глаза юноши от восхищения широко раскрылись, стараясь не упустить и по достоинству оценить вышеупомянутые замечательные качества. Не следует забывать, Кааврен был еще очень молод, а его живое воображение не знало границ и помогало ему проникнуть если не в мысли сидящей напротив леди, то по меньшей мере за складки ее легкого одеяния.
– Доброе утро, – сказал тиаса. – Похоже, нам предстоит путешествовать вместе. Меня зовут Кааврен, а это мои друзья – Айрич и Тазендра.
– Желаю и вам приятного утра, – отозвалась леди. – Я – Нилисит, мой муж – Криваан.
Криваан вежливо кивнул, а затем откинул голову на мягкую спинку сиденья и закрыл глаза.
При слове «муж» сердце Кааврена сжалось, однако он не позволил своему разочарованию проявиться.
– Мой муж, – продолжала леди, – еще не пришел в себя после вчерашней пирушки в Пондвью, всего в нескольких лигах отсюда.
Кааврен понимающе покачал головой:
– Мы тоже неплохо провели вчерашний вечер. Вы направляетесь в город Драгейру?
– Совершенно – верно, – ответила она. – Мы приняли предложение его императорского величества поступить к нему на дипломатическую службу.
– Ах, – воскликнул Кааврен, – какая удача!
– Вы правы, – согласилась Нилисит. – Нам повезло. Мой кузен познакомился с его величеством несколько лет назад.
– Великолепно, – кивнул Кааврен. – Мы также собираемся поступить на службу к его императорскому величеству. Стать городскими гвардейцами или пойти в армию.
– В самом деле? – удивилась Нилисит. – Но ведь никто из вас не принадлежит к Дому Дракона.
– Тем лучше, – заявил Кааврен и подробно пояснил свою точку зрения, причем периодически в разговор включалась Тазендра.
Довольно скоро завязалась дискуссия о перспективах правления нового императора. Так они и провели первую часть путешествия, мирно болтая втроем; Айрич смотрел в окно, а Криваан дремал.
Остановившись у придорожной гостиницы, они пообедали пшеничным хлебом и местными сосисками из кетны, прекрасно утоляющими голод. Потом супружеская пара отправилась осматривать окрестности, и у Кааврена появилась возможность узнать мнение Айрича о попутчиках.
– Мое мнение? – удивился Айрич. – Странно, что вы спрашиваете. А что думаете вы?
– Ну, мне кажется, они довольно необычные иссолы.
– Почему?
– Что касается мужа – то какой иссола станет спать, упуская при этом возможность приятно поболтать с незнакомцами?
– Верно подмечено, – кивнул Айрич. – А что скажете про нее?
– Ну… разве вы не заметили, как несколько минут назад из-под каштановых волос выбилась золотая прядь?
– Не заметил, мой добрый Кааврен. У вас зоркий глаз.
– Кстати, о глазах, – вмешалась Тазендра.
– О глазах? – заинтересовался Кааврен. – И что же они?
– Вы обратили внимание на глаза мужчины, когда он открыл их при нашем появлении?
– Нет, – ответил Кааврен. – А что такое?
– В самый первый момент мне показалось, будто они золотистого цвета, как у тех, кто принадлежит к Дому Феникса, или как на некоторых картинах, когда художник хочет отразить характер и перестает заботиться о точности.
– Однако, – возразил Кааврен, – у меня сложилось впечатление, что глаза у него карие.
– Да, вы правы, – согласилась Тазендра. – Именно поэтому я так и удивилась. Ведь, приглядевшись повнимательнее, я увидела, что они действительно карие. И тогда же я услышала, как мой амулет издал звук, предупреждающий о присутствии волшебства.
– И что вы обо всем этом думаете? – спросил Кааврен, обращаясь к Айричу.
– То есть какой я делаю вывод? – переспросил лиорн. – Примерно следующий: любому волшебнику по силам изменить цвет глаз и каждый имеет право носить одежду по своему выбору или надеть парик и украсить мизинец кольцом, но лишь для феникса характерна та величавость, которую я наблюдаю в этих двоих.
Здесь разговор был прерван возвращением обсуждаемой пары. Вскоре кучер, вытирая лицо рукавом грязной черной туники, вышел из кухни, и они вновь отправились в путь. Казалось, обед окончательно разбудил их спутника, назвавшегося Кривааном. Путешественники продолжили беседу, словно она и не прерывалась, но теперь Криваан принял в ней активное участие, высказав собственные идеи о будущем правлении императора-феникса.
– Мы, те, кто находится на службе у императора, – заявил он, – должны быть с самого начала сильными, чтобы как можно дольше сдерживать наступление мрака.
– Не понимаю, – удивился Кааврен, – вы говорите о мраке?
– Именно, – подтвердил Криваан.
– Тогда объясните.
– Ну, все достаточно просто: разве его императорское величество не принадлежит к Дому Феникса?
– Безусловно принадлежит.
– А разве феникс не символизирует одновременно возрождение и упадок?
– Пожалуй.
– Припомните: каждый император-феникс, за исключением Зарики I, которая основала Империю, начинает практиковать магию зла, забывая о нуждах Империи… А потом заканчивается цикл и на место Феникса заступает Дракон.
– Да, кажется, дело обстоит именно так.
– А тут как раз Орб в восемнадцатый раз переходит к Дому Феникса. Впервые после завершения полного цикла, если выразиться точнее.
– Верно.
– Таким образом, исходя из вышесказанного можно предположить, что этот император должен вести себя так же, как и все предыдущие, если даже не хуже, а Империя будет им забыта, и ее ждет ужасающий упадок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131