– Сомневаюсь, что он оценил это.
Волшебница хмыкнула.
– Кстати, а что это за меч?
– Меч этот редкостный, таких на весь мир существует десятка два. Их куют в Замке Единорога, и каждый мастер может создать лишь один подобный меч за всю свою жизнь. А закаляют их в воде подземного озера.
– Того самого?
Она кивнула.
– Но как он попал к Голтаргону?
Кештиора вздохнула:
– Волшебники далеко не всегда ладят между собой. Голтаргон присоединился к одному из враждующих магов, а когда тот с его помощью уничтожил противника, потребовал в награду этот меч.
– А мне ты зачем отдала клинок?
Она долго не отвечала. Наконец, посмотрела мне в глаза:
– Сама не знаю. Просто почувствовала, что он должен быть у тебя.
Я окунул руку в источник и медленно провел влажной ладонью по лицу.
– Я вот никак в толк не возьму, почему твоя магия не подействовала на оборотня? Тогда, в лесу.
– Сама ломаю над этим голову. Понимаешь, я не могла ошибиться. Заклятие было сплетено, как надо. Оно не могло не сработать.
– И усыпляющее снадобье не подействовало тоже. Даже усиленное магией.
Кешт вскочила на ноги и уставилась на меня так, словно у меня отросла вторая голова.
– Усиленное – чем? На этой игле, которую ты всадил в Голтаргона, было что-то еще, кроме мази из трав? Да знаю я, знаю, чем наемники мажут свое оружие! – она досадливо махнула рукой. – И яды знаю, и зелья. Но ведь ты говорил, что не любишь магии.
– Ну… – я поморщился, – одна старуха предложила наложить заклятие. В благодарность за то, что я вызволил ее младшего сына из плена. А я не хотел ее обижать.
– Пф-ф-ф! Стало быть, два заклятия наложились и лишили друг друга силы! – почти радостно воскликнула Кешт. – Только и всего!
Я невольно усмехнулся. Мы едва не погибли из-за этой ненадежной магии, а Кештиору, похоже, волнует лишь то, что это не было ее личным промахом. Волшебницы!..
И я мысленно дал себе слово никогда больше не пользоваться чародейскими штуками. Хватит с меня!
– Отдохнула? – спросил я. – Тогда пора идти дальше. Иначе мы и за год не доберемся до Арнамагелля. Пешком-то!
– Пешком? – Кешт подняла светлые брови. – Это еще зачем?
Словно в ответ на ее слова с неба камнем упал сокол и уселся ей на плечо. Волшебница осторожно сняла что-то привязанное к лапе птицы.
Серебряный браслет.
– Ари уже дома, – сказала Кешт. – И ждет нас там.
Поймала мой изумленный взгляд и звонко рассмеялась:
– Птицы сказали, кто же еще!
Из воздуха рядом с нами соткалась полупрозрачная дверь.
– Добро пожаловать в Арнамагелль, Конан-охотник.
– Нет, меч я оставлю тебе, – я почти сердился. – Я же говорил, что не люблю волшебство. Да и не умею я пользоваться магическими клинками, так что тебе от него будет больше проку. Я же предпочитаю честную сталь.
– Что ж, – Кешт пожала плечами, – как хочешь.
Она встала на цыпочки и прижалась носом к моей щеке.
– Когда тебя ждать теперь?
Я проглотил комок в горле.
– Может быть, через месяц. Может быть, через год. А может быть, через десять лет. Никогда не знаешь наверняка, сколько продлится дорога и куда она приведет.
Кешт уткнулась мне в плечо.
– Я буду ждать тебя, Конан-охотник. Смотри же, не рискуй головой больше, чем это необходимо. Я буду следить за тобою, имей в виду. Я буду посылать птиц.
Она чуть отстранилась и заглянула мне в глаза:
– Ты вернешься ко мне живым? Обещаешь?
– Обещаю. Если ты тоже пообещаешь мне кое-что, Кешт.
– Чего же ты хочешь?
– Когда надумаешь снова отправиться в лес, оставляй зеркальце дома!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12