ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
«Царевна говорила правду, – сказал он себе. – Многообещающий юноша».
– Я пришел, чтобы научиться превращать мечты царей в реальность. В этом мое предназначение, благородный Инени.
– Вот как? И, по-твоему, у тебя хватит настойчивости, здоровья и сил трудиться до победы или до смерти?
– Я еще не пробовал, господин, но думаю, что хватит. Инени развел сложенные на груди руки и указал на заваленный пергаментами стол:
– Тогда начнем. Ты будешь читать эти свитки, отвлекаясь только на еду и сон, до тех пор, пока не усвоишь все, что в них написано. Вон там, – он указал на другую дверь, поменьше, – твоя кровать. Этот парнишка – твой раб, он будет приносить тебе все, что понадобится. Через день-другой мы встретимся снова, и тогда… – он отошел от стола и двинулся к двери, – …тогда посмотрим. Я встаю рано, как видишь, и работаю допоздна. Того же буду требовать и от тебя. И не бойся. – Его голос эхом отозвался из коридора, рука лежала на дверной ручке. – Ты мне понравился. И царевичу короны тоже. Чего еще желать?
Он кивнул и вышел, а Сенмут перевел дух, удивленно поднял брови и шагнул к пергаментам. Их было столько, что нижних он даже не видел, но, сознавая важность момента, положил на них руку. Вот он, ключ, манящий и желанный, прямо у него в руках.
– Принеси мне вина и что-нибудь поесть, – рассеянно приказал он мальчику, который нерешительно топтался у него за спиной.
Сенмут поднял первый пергамент, развернул его, устраиваясь за столом, и начал читать.
Целый год Сенмут только и делал, что читал до рези в глазах, вглядывался до головокружения в старинные планы и чертежи, изучая традиции своего ремесла, пока наконец Инени не начал брать его с собой на некоторые из многочисленных площадок, где под его руководством шло строительство. Там он овладел рубанком, инструментами землемера и пером чертежника. Острый глаз и природное чутье помогали ему выравнивать неверные углы и находить простые решения сложных задач, и все это время он жадно пил знания, наслаждаясь каждым глотком. Он был счастлив, впервые за всю жизнь счастлив по-настоящему; все, кроме общества Инени, перестало для него существовать.
Инени был приятно удивлен. Постепенно общество юноши, на глазах превращавшегося в красивого мужчину с ясным и быстрым умом, стало доставлять ему удовольствие, и он все чаще интересовался мнением Сенмута о том или ином проекте. Храм в Мединет-Абу был закончен. Другие, в Омбосе, Иб-риме, Семнехе и Кумнехе, росли год за годом. И только любимое детище Тутмоса – храм Осириса в Абидосе – оставался закрытым для Сенмута. Никому, кроме Инени, не было дозволено работать над ним, и когда Великий приходил поделиться своими желаниями с архитектором, Сенмут уходил бродить по саду или спускался к озеру.
Иногда Сенмуту хотелось взглянуть на маленькую царевну хотя бы одним глазком, но он ни разу ее не видел. Как будто они никогда и не встречались. Он познакомился с сыном Инени, юным озорником Менхом, и от него узнавал о многочисленных похождениях Хатшепсут, например о том, как на своей первой утиной охоте на болотах она уверенно метнула дротик и сбила птицу, но, издав победный крик, тут же разразилась слезами и принялась качать окровавленное тельце на руках. От того же Менха, который после утренних занятий частенько заходил в кабинет отца, он узнал, что царевна делает успехи и в военном деле. Аахмес пен-Нехеб гонял ее по плацу и орал на нее так, словно она была обычным рекрутом, но Хатшепсут не обижалась, а только огрызалась в ответ и с такой сноровкой правила боевыми лошадьми, что любому мужчине впору.
Сенмуту нравился Менх. Самоуверенный благодаря отцовскому рангу, но ленивый и дружелюбный, он не имел ничего против стараний Сенмута проложить себе путь в высшее общество и даже испытывал к нему что-то вроде привязанности. Несмотря на разделявшую их от рождения пропасть, юноши обнаружили, что между ними немало общего.
Едва началась его учеба у Инени, Сенмут пошел на базар в Фивах и нашел там писца. Он продиктовал ему письмо для Бенин, такое длинное, что пришлось отдать за него все деньги, ведь писец брал плату пословно, а слова из Сенмута так и лились. Месяц спустя он получил брызжущий весельем ответ, но сам Бения возвращался только следующей весной, да и Сенмут был слишком занят, чтобы часто встречаться с другом.
Он обзавелся новым браслетом из электрума, чтобы все видели, какое положение в обществе он теперь занимает, и носил одежду с золотой каймой. Молодой человек по-прежнему считался жрецом и должен был им остаться, но в храме почти не появлялся. Ритуалы поклонения богам никогда его особенно не интересовали, и, бродя среди обелисков и колонн Карнака, он думал лишь о том, что добавил бы к этой каменной громаде, будь у него такая возможность. Между третьим и четвертым пилонами Тутмос приказал настелить крышу из кедрового дерева, и Сенмут часто сидел в ее прохладной гулкой тени, прислонившись спиной к колонне-лотосу. Он слушал, как приходят и уходят те, кто ежедневно ищет заступничества богов, – танцоры и отягощенные подношениями жрецы, обдумывал новые идеи для избранной им профессии и облекал их в язык цифр. Ему нравилось, что те, кто еще вчера проходил мимо, даже не взглянув на него, сегодня кланялись ему при встрече, а когда он приходил в каменоломни, где вместе с другими архитекторами изучал планы строительства, укрывшись в тени навеса, пока каменотесы трудились под палящим солнцем, то чувствовал себя уютно и уверенно. Но самодовольным он не стал. На это у него не было времени, да и упрямство мешало. Он хорошо знал, что между учеником архитектора и доверенным лицом фараона огромная разница, пусть даже его нынешнее одеяние сверкает на солнце, а вино ему доставляют из Чара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174
– Я пришел, чтобы научиться превращать мечты царей в реальность. В этом мое предназначение, благородный Инени.
– Вот как? И, по-твоему, у тебя хватит настойчивости, здоровья и сил трудиться до победы или до смерти?
– Я еще не пробовал, господин, но думаю, что хватит. Инени развел сложенные на груди руки и указал на заваленный пергаментами стол:
– Тогда начнем. Ты будешь читать эти свитки, отвлекаясь только на еду и сон, до тех пор, пока не усвоишь все, что в них написано. Вон там, – он указал на другую дверь, поменьше, – твоя кровать. Этот парнишка – твой раб, он будет приносить тебе все, что понадобится. Через день-другой мы встретимся снова, и тогда… – он отошел от стола и двинулся к двери, – …тогда посмотрим. Я встаю рано, как видишь, и работаю допоздна. Того же буду требовать и от тебя. И не бойся. – Его голос эхом отозвался из коридора, рука лежала на дверной ручке. – Ты мне понравился. И царевичу короны тоже. Чего еще желать?
Он кивнул и вышел, а Сенмут перевел дух, удивленно поднял брови и шагнул к пергаментам. Их было столько, что нижних он даже не видел, но, сознавая важность момента, положил на них руку. Вот он, ключ, манящий и желанный, прямо у него в руках.
– Принеси мне вина и что-нибудь поесть, – рассеянно приказал он мальчику, который нерешительно топтался у него за спиной.
Сенмут поднял первый пергамент, развернул его, устраиваясь за столом, и начал читать.
Целый год Сенмут только и делал, что читал до рези в глазах, вглядывался до головокружения в старинные планы и чертежи, изучая традиции своего ремесла, пока наконец Инени не начал брать его с собой на некоторые из многочисленных площадок, где под его руководством шло строительство. Там он овладел рубанком, инструментами землемера и пером чертежника. Острый глаз и природное чутье помогали ему выравнивать неверные углы и находить простые решения сложных задач, и все это время он жадно пил знания, наслаждаясь каждым глотком. Он был счастлив, впервые за всю жизнь счастлив по-настоящему; все, кроме общества Инени, перестало для него существовать.
Инени был приятно удивлен. Постепенно общество юноши, на глазах превращавшегося в красивого мужчину с ясным и быстрым умом, стало доставлять ему удовольствие, и он все чаще интересовался мнением Сенмута о том или ином проекте. Храм в Мединет-Абу был закончен. Другие, в Омбосе, Иб-риме, Семнехе и Кумнехе, росли год за годом. И только любимое детище Тутмоса – храм Осириса в Абидосе – оставался закрытым для Сенмута. Никому, кроме Инени, не было дозволено работать над ним, и когда Великий приходил поделиться своими желаниями с архитектором, Сенмут уходил бродить по саду или спускался к озеру.
Иногда Сенмуту хотелось взглянуть на маленькую царевну хотя бы одним глазком, но он ни разу ее не видел. Как будто они никогда и не встречались. Он познакомился с сыном Инени, юным озорником Менхом, и от него узнавал о многочисленных похождениях Хатшепсут, например о том, как на своей первой утиной охоте на болотах она уверенно метнула дротик и сбила птицу, но, издав победный крик, тут же разразилась слезами и принялась качать окровавленное тельце на руках. От того же Менха, который после утренних занятий частенько заходил в кабинет отца, он узнал, что царевна делает успехи и в военном деле. Аахмес пен-Нехеб гонял ее по плацу и орал на нее так, словно она была обычным рекрутом, но Хатшепсут не обижалась, а только огрызалась в ответ и с такой сноровкой правила боевыми лошадьми, что любому мужчине впору.
Сенмуту нравился Менх. Самоуверенный благодаря отцовскому рангу, но ленивый и дружелюбный, он не имел ничего против стараний Сенмута проложить себе путь в высшее общество и даже испытывал к нему что-то вроде привязанности. Несмотря на разделявшую их от рождения пропасть, юноши обнаружили, что между ними немало общего.
Едва началась его учеба у Инени, Сенмут пошел на базар в Фивах и нашел там писца. Он продиктовал ему письмо для Бенин, такое длинное, что пришлось отдать за него все деньги, ведь писец брал плату пословно, а слова из Сенмута так и лились. Месяц спустя он получил брызжущий весельем ответ, но сам Бения возвращался только следующей весной, да и Сенмут был слишком занят, чтобы часто встречаться с другом.
Он обзавелся новым браслетом из электрума, чтобы все видели, какое положение в обществе он теперь занимает, и носил одежду с золотой каймой. Молодой человек по-прежнему считался жрецом и должен был им остаться, но в храме почти не появлялся. Ритуалы поклонения богам никогда его особенно не интересовали, и, бродя среди обелисков и колонн Карнака, он думал лишь о том, что добавил бы к этой каменной громаде, будь у него такая возможность. Между третьим и четвертым пилонами Тутмос приказал настелить крышу из кедрового дерева, и Сенмут часто сидел в ее прохладной гулкой тени, прислонившись спиной к колонне-лотосу. Он слушал, как приходят и уходят те, кто ежедневно ищет заступничества богов, – танцоры и отягощенные подношениями жрецы, обдумывал новые идеи для избранной им профессии и облекал их в язык цифр. Ему нравилось, что те, кто еще вчера проходил мимо, даже не взглянув на него, сегодня кланялись ему при встрече, а когда он приходил в каменоломни, где вместе с другими архитекторами изучал планы строительства, укрывшись в тени навеса, пока каменотесы трудились под палящим солнцем, то чувствовал себя уютно и уверенно. Но самодовольным он не стал. На это у него не было времени, да и упрямство мешало. Он хорошо знал, что между учеником архитектора и доверенным лицом фараона огромная разница, пусть даже его нынешнее одеяние сверкает на солнце, а вино ему доставляют из Чара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174