— Не лезь в это дело, — бросил он мне. — Все знают о твоей связи с Греттиром. Я займусь тобой потом. А теперь хочу переведаться с этим изгоем.— Не сходи с ума, — настаивал я. — Ты не ссорился с Греттиром. Давай разойдемся мирно. Просто забудь, что ты видел нас.В ответ Тородд с силой ударил меня в живот рукоятью меча, так что у меня перехватило дух. Я рухнул на обочину, схватившись за живот.Греттир не двигался, пока не увидел, что я получил под дых. Тогда он выхватил меч и стал ждать, когда Тородд нанесет удар первым. По тому, как Тородд двинулся на Греттира, я понял, что он умелый воин. Да и быстрота и точность удара, сбившего меня с ног, были таковы, что стало ясно — Тородд достаточно поднаторел в обращении с оружием, чтобы иметь дело с обычным хуторянином. Но на этот раз Тородд дрался не с обычным противником. Он шел на человека, которого почитали самым сильным в Исландии.Тородд нанес первый, высокий удар, который, достигнув цели, снес бы Греттиру голову с плеч. Играючи Греттир поднял свой маленький деревянный щит и отразил удар так, словно отмахнулся от насекомого. Тородд восстановил равновесие и нанес второй удар, на этот раз целясь в ноги Греттиру, в надежде покалечить его. И снова Греттир отбил удар, на этот раз мечом. Два меча звонко клацнули друг о друга. В третий раз Тородд собрался со всей своей силой и нанес косой удар, целя в правый бок Греттиру. Греттир, и ногою не двинув, поставил щит под удар. Тородд, уже запыхавшийся от натуги, попытался нанести прямой удар. Он сделал выпад, нацелив клинок в живот Греттиру. И снова щит стал на пути меча.Тородд отступил, рассчитывая, как бы преодолеть защиту Греттира. И в этот миг Греттир решил, что с него хватит этой бешеной атаки, и что его противник всерьез вознамерился его убить. В полном молчании, которое было страшнее боевого клича берсерка, мой названый брат двинулся на Тородда и осыпал его градом мощных ударов, как кузнец, бьющий молотом по наковальне. Нападение Греттира было попросту бесхитростно. Он не затруднял себя ложными выпадами и не скрывал направления следующего удара, но полностью полагался на грубую силу. Он двинулся вперед, молотя по щиту своей жертвы. Тородд отмахивался мечом, но всякий раз, когда Греттир попадал по его щиту, я видел, как рука под этим щитом поддается и сам Тородд слегка пошатывается. Греттир вполне мог бы либо ударить ниже щита и достать Тородда, либо по голове. Но он даже и не пытался. Он просто колотил по щиту молниеносно и мощно, так что Тородду пришлось уступить. Шаг за шагом Тородд отступал назад, и я убедился, что Греттир вовсе и не пытается убить своего врага, только добиться от него покорности. После двадцати-тридцати сильных ударов Тородд больше не мог выдержать. Сначала поникла рука со щитом, потом попятные шаги его стали шире и неувереннее, а потом он опустился на колени, все еще отчаянно пытаясь защититься. Наконец его щит затрещал и разломился пополам, а беззащитный Тородд остался на коленях на мокрой земле.— Стой! — крикнул я Греттиру, вновь обретя возможность дышать.Но в моем предостережении не было нужды. Греттир, добившись от противника покорности, отступил. Он даже не задохнулся.Я подошел к Тородду, все еще стоящему на коленях и поникшему от усталости, и, обхватив его за пояс, помог ему подняться.— Что это на тебя нашло? — спросил я. — Или ты и вправду решил, что можешь одолеть Греттира Силача?Тородд глотал воздух ртом. Онемевшая рука, державшая щит, беспомощно висела.— Я надеялся вернуть расположение отца, — простонал он. — Мы с ним крепко поссорились, и он выгнал меня из дому, сказав, что я должен доказать свою состоятельность, прежде чем он снова примет меня. Он кричал, что я должен совершить что-нибудь выдающееся — к примеру, переведаться с изгоем. Я никак не думал, что столкнусь с Греттиром. Боги поставили меня на его пути.— Ступай обратно к отцу, — посоветовал я, — и расскажи ему, что случилось. Сломанный щит докажет, что ты говоришь правду, и он, конечно же, согласится, что человек, столь храбрый, что осмелился напасть на Греттира в одиночку, доказал свою состоятельность. И еще скажи ему, что Греттир в ссоре только с теми, кто причинил вред его семье. Если он грабил других или причинил им вред, то только ради того, чтобы выжить.Когда Тородд ушел, хромая, Греттир потребовал, чтобы я вернулся домой.— Отсюда до дома моей матери полдня ходьбы, — сказал он, — и именно там мои враги будут высматривать меня. А одному пройти незаметно легче, чем нам двоим. Я поговорю с ней, решу, куда двинусь дальше, и пришлю тебе весточку, где меня искать.— Нам следует подумать о том, как проверить, верны ли вести, ходящие между нами, — сказал я. — Нас уже видели вместе, и нашу дружбу могут использовать, чтобы выманить тебя из укрытия и заманить в ловушку.— Ты умен и осторожен, Торгильс, как всегда, — сказал Греттир, чуть улыбнувшись. — Сделаем так: всякая весть, переданная с гонцом должна начинаться каким-либо словом Одина. Это принесет тебе удачу.Я отправился домой, терзаясь страхом, что Греттир попадет в засаду на подходах к дому матери. Однако беда поджидала самого меня у порога моего дома.Я едва не прошел мимо, не заметив их. Только поравнявшись с ними, почти наткнувшись на них, я осознал, что они здесь. Они ждали меня и, хотя стояли неподвижно, были так же опасны, как всякий убийца, готовый броситься на тебя с ножом.Срамные столбы — два столба, вбитые в землю у порога моего дома. Нетрудно было догадаться, кто поставил их здесь, потому что один из них, изображавший меня, имел такие подробности, какие мог знать только кто-то близкий. Второй же столб был менее точен, но глядя на широченные плечи, невозможно было не понять, кого он изображает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117