И с каждым визитом план его нравился мне все сильней и сильней. Он сказал, что поможет мне заполучить Кимбелин и даже целое королевство, если только я дам ему вволю солнечных рубинов. Я объяснил, что наши залежи истощились, а он ответил, мол, Желтые горы Торра-Альты буквально напичканы ими.
– Рубины, – пробормотала Брид и повернулась к Керидвэн, в глазах которой также сияло прозрение.
– Ну, конечно! – воскликнула старшая жрица. – Осколки солнца, того самого солнца, что взирает на оба мира – и наш, и Иномирье. Ну, разумеется! Рубины нужны были ему не только, чтобы подкупить драконов – с их помощью он надеялся завоевать власть над лесничим Ри-Эрриш.
Керидвэн и Брид, все еще держащая Изольду, потихоньку выскользнули из толпы, но мало кто обратил внимание на их уход. Все глаза были обращены на Дагонета.
Король повернулся к дочери.
– Бедная моя милая девочка, – ласково проговорил он. – Прости, что тебе пришлось услышать, какие гнусные планы вынашивал твой брат по отношению к тебе. Говори, как мне наказать его?
Кимбелин рыдала.
– Бедное мое, невинное дитя! Дагонет обнял ее и погладил по голове. Халь стоял с таким видом, точно вот-вот расхохочется, мол, это принцесса-то невинна? Но Кеовульф сжал его руку.
– Было бы жестоко открывать ему глаза. Он стар, а она его единственная дочь.
– Невинность! – презрительно фыркнул Халь, понизив голос.
Теперь, в свете признаний Тудвала, он оценивал поведение принцессы совершенно иначе. Вспомнить хотя бы, как она голосила, когда ее разлучили с братом на острове чародеев. И как безутешно горевала, думая, что убит Тудвал, а не Турквин. А с какой опытностью пыталась соблазнить самого Халя!
– Уж Дагонет мог бы догадаться, что ни о какой невинности тут и речи идти не может!
– Возможно, он предпочитает считать иначе, – мудро заметил рыцарь. – Прошло уже семьсот лет с тех пор, как королевский дом Кеолотии запятнал себя кровосмешением и, кажется, склонность к этому пороку так и не изжила себя. Но что бы я ни думал о принцессе Кимбелин и страданиях, что она навлекла на всех нас, нет нужды зря огорчать Дагонета, он и так испытывает тяжкие муки.
Халь кивнул, глядя, как дородный король обнимает дочь, а та льнет к его груди.
А вот Каспар практически не воспринимал происходящего. Он чувствовал себя вконец разбитым, горькая правда о смерти отца только сейчас начала по-настоящему доходить до его сознания. Не видя ничего вокруг, юноша побрел прочь, за спиной разносились гневные крики.
Внезапно на плечо ему легла чья-то легкая рука.
– Изелла!
– Мой лорд Каспар, – сладко улыбнулась красавица. – Я скорблю о твоей утрате, но мне надо поговорить с тобой. Я оказала тебе услугу и прошу вознаграждения. Триночница! Ведунья Ясеня страждет, и я должна принести ей лекарство.
– Да-да, триночница. Я непременно позабочусь, чтобы ты ее раздобыла, – заверил Каспар и кивнул на короля Дагонета. – Вот он сейчас как раз воюет с той женщиной, что изготовляет ее.
Дагонет воздел руки к небу.
– Мой старший сын убит, младший безумен, а средний – коварный предатель, которого я изгоню с этого континента. Так к чему тогда сражаться, защищая мою страну от мятежницы Рейны и ее рабов? К чему? Пусть берет ее себе, говорю я!
Он глубоко вздохнул, кротко и печально переводя взгляд с Тудвала на Кимбелин, как будто понемногу начал приходить ровно к тем же выводам, что и Халь.
– Писца сюда! – велел он. – Я не стану посылать своих людей на смерть лишь ради того, чтобы Кеолотия досталась безумцу или изменнику. Теперь наследницей мне осталась лишь дочь. А женщина не может править таким большим королевством. Кеолотия слишком велика для одной женщины. Передайте мятежной Рейне в Кастагвардии, что восточные баронства Кеолотии отныне принадлежат ей. А западные я сохраню для моей возлюбленной дочери. Будем молиться о том, чтобы эта женщина удовлетворилась полученным – а с меня кровопролитий довольно.
Дагонет повернулся к Каспару и Халю.
– Я глубоко ошибался в вас. И вы пострадали из-за моей ошибки. – Он кивнул на левую руку Халя. – Более того, вы вернули мне мою драгоценную Кимбелин. Я хочу возместить вам все причиненное зло и вознаградить за спасение дочери.
Назовите вашу цену. Я могу пожаловать вам Козий край или Троллесье. Или Топи. Какую часть моих земель вы бы хотели иметь?
При одной мысли об этом Каспар содрогнулся – он терпеть не мог холодный влажный климат Кеолотии. Бр-р-р… этот вечный мелкий дождик.
Юноша взял Урсулу за руку:
– Сир, сейчас у меня в руках все, что мне нужно, и более ничего я не хочу.
– Халь? – Дагонет повернулся к старшему юноше. – Вы привели мою девочку домой. Рубины, город Скуас-Риа? Назовите вашу цену.
Молодой воин засмеялся.
– Нет, кеолотианских земель мне не надо. У меня нет времени приглядывать за дальними манорами и поместьями. Но я был бы рад, если бы вы подарили мне самые роскошные доспехи во всем Кабаллане.
– Доспехи? И это все? – поразился король Дагонет.
– Все! – эхом отозвался Халь. – Ну, конечно! Сейчас небеса полны драконов, кто-то же должен заняться и ими.
Каспар повернулся, выискивая глазами мать. Пеннард уже спешил к ним, чтобы предложить свои услуги. Наконец юноша увидел Керидвэн – вместе с Брид и Изольдой жрица стояла возле солнечного рубина, вделанного в сердце Торра-Альты – кольцо покрытых рунами камней в середине мостовой на дворе.
– Иди сюда, – тихонько произнесла Керидвэн. Руки ее дрожали от горя. – Мы должны увидеть еще кое-что.
– Что? – спросил юноша.
– Бранвульфа.
– Но как?
– Тс-с!
Мать Каспара прижала палец к губам и поманила его опуститься на колени рядом с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187