– Нравится работать на короля? – с улыбкой спросил Халь.
Сержант пожал плечами.
– Мы ведь все на него работаем, сир, верно? И солдаты, и землепашцы, и купцы. Почти половина нашей платы тут же уходит на налоги, говорят, это чтобы страну от волков избавить. Не знаю, правда, почему так дорого обходится нанять несколько человек для охоты на волков. – Он смолк и вдруг взглянул беспокойно. – Не надо мне было такого вам говорить, сир, вы-то славный бельбидиец. Надеюсь, вы мои слова позабудете. Я не хо тел никого оскорбить.
– Ты и не оскорбил, друг мой, – ответил Халь с улыбкой. – Вовсе не оскорбил. Я из Торра-Альты и люблю, когда люди говорят свободно.
Кастабриция возвышалась над равниной, будто гора. Над городом висел серый дым от тысяч огней, безуспешно пытавшихся разогнать зимнюю сырость. Халь тосковал по ясному морозцу Торра-Альты. Хоть порой там бывало и холодно, а глубокий снег мог угрожать жизни, все же это было куда лучше, чем здешняя промозглая, всюду проникающая влажность, от которой ныли даже его молодые кости.
Последнюю милю пути подковы Тайны четко звенели по каменной кладке. Вот и городская стена. Путь преградили ворота в огромной арке футов двадцать высотой мощные деревянные створки, укрепленные стальными воронеными брусьями. На двух каменных столбах слева и справа красовались высеченные гербы короля Дагонета стоящие на задних лапах медведи, окаймленные орнаментом из завитков. У ворот ждали стражники, шестеро верховых.
Один выехал вперед и поклонился, не сходя с седла.
– Принц Ренауд Бельбидийский, король Дагонет приветствует вас, – объявил он на хорошем бельбидийском, но несколько монотонно, как характерно для всех кеолотианцев. Стражник оглядел их вооружение, задержав взгляд на длинных мечах, легких копьях и дротиках Халя и Кеовульфа, и к большому удовлетворению Халя пригласил прямо в отдельный домик, где путников ждали еда, вино и баня.
В отличие от принца и остальных дворян Халь с Кеовульфом сами позаботились о своих лошадях. Этому Халь научился у племянника, хотя и делал так совершенно по другой причине. С жеребцом Спара никто другой справиться не мог, Халь же ни за что не стал бы ездить на таком своенравном коне, зато не раз замечал, какое впечатление это вызывает у людей. Вокруг лошади тут же возникал ореол таинственности и непредсказуемости, что Халю очень нравилось.
С той же целью к уздечке Тайны вместо подгубного ремня он приделал три стальные цепочки, которые восхитительно звенели, хотя никогда не затягивал их достаточно туго, чтобы это имело какой-либо практический смысл. Такая послушная и воспитанная лошадь считалась большой редкостью, однако Халь научил Тайну еще и пятиться назад, если он ударит ее по плечу, а по приказу кусаться.
Изо всех сил даже вспотев, оттирая толстый слой грязи с гнедой шкуры, Халь обнаружил, что улыбается и думает о Брид. Это она выбрала для него лошадь. Конечно, увидев цепочки на сбруе, девушка посмеялась… Халь по ней очень скучал.
Медовый напиток опалил горло, обжег желудок и наполнил свежими силами. Стены дома для гостей короля Дагонета были увешаны огромными скалящимися головами черных медведей, когда-то изобиловавших в Северной Кеолотии. Глядя на них, Халь задумался, что сказала бы по этому поводу Брид, но мед оказался крепким, так что вскоре мысли затуманились. Пропустив еще несколько кубков, Халь в конце концов влез на стул и поднял чашу, расплескав при этом напиток по рукаву.
– За невесту короля Рэвика! – громогласно провоз гласил он.
Ренауд от двери бросил мрачный взгляд. Халь не собирался так уж буйствовать и присоединился к общему веселью лишь потому, что принц удалился мыться. Но надо же было Ренауду войти именно тогда, когда Халь сверзился со стула на руки заботливому Огдену!
Надувшись, Халь сел и стал раздумывать о том, что Ренауд, конечно же, не мог порадоваться тосту за принцессу Кимбелин. В конце концов, из-за нее пришел конец его притязаниям на трон.
Прошло несколько часов. Халь сунул голову в холодную воду, чтобы протрезветь, потом вымылся и переоделся в платье почище. Все были готовы идти во дворец. Сложная система улиц, аллей и площадей оказалась весьма обескураживающей. Кеовульф объяснил, что город разделен на четыре концентрических круга: снаружи – самые бедные районы, дальше мастерские ремесленников, потом дома купцов и, наконец, в самом центре столицы расположился королевский дворец. Путь к нему пролегал не напрямую, а по спирали, почти опоясывавшей каждый квартал, будто в лабиринте. Наконец путешественники достигли золотых врат дворца.
Из окон и приоткрытых дверей на торжественную процессию глазели люди. Халю такая длинная дорога до центра города представлялась ужасно глупой. Наверное, решил он, король Дагонет специально это придумал, чтобы всякий его гость чувствовал себя не в своей тарелке. Так Халь и сказал Кеовульфу.
– Вот здесь ты прав, – ответил тот. – Наверное, для собственного пользования у него есть тоннель под землей.
– Так что же он, с подданными никогда не встречается? – спросил Халь.
– Кто бы хотел ходить по этим улицам? – перебил его принц Ренауд. Оказывается, он слушал разговор. Принц высоко держал голову, старательно игнорируя толпы беловолосых кеолотианцев, размахивавших руками, кричавших или просто бесстрастно смотревших на проезжающих. Единственными светлыми пятнами в полумраке было белье, развешанное сушиться на протянутых между крышами веревках. Впрочем, Халь сомневался, что под таким дождем что-нибудь может высохнуть.
Принц Ренауд в своем репертуаре, подумал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128