Женщина приблизилась. Зрачки ее глаз были удлиненными, словно у кошки, а сами глаза – желтыми, огненно-желтыми, и пылали чувством. Женщина смотрела на них с Брид, и ослепительный свет струился вокруг нее.
– Госпожа моя Нуйн. – Талоркан опустился на одно колено и почтительно склонил голову.
Каспар почувствовал, как Брид напряглась, но не мог оторвать глаз от леди Ри-Эрриш. Дело не в том, что она была красива, а она была красива и каждым своим дюймом сияла и лучилась светом… Она летела к ним, плыла над травой.
Двенадцать ее спутников продолжали петь. Каспару хотелось закричать, чтобы они умолкли. Их песня переполняла сознание, откликаясь, то тут, то там, мысли путались. Женщина в белом платье остановилась всего в нескольких шагах от Брид и грациозно опустилась на землю. Сияние потухло. Белые, как жемчуг, обнаженные стопы, едва видимые из-под подола, коснулись травы.
Каспар ущипнул себя за бок, понимая, что челюсть у него отвисла от удивления.
Нуйн протянула к Брид тонкую руку.
– Отдай мне Свирель Абалона. Ты воровка и будешь наказана.
Папоротник рухнул наземь и принялся что-то бессвязно лопотать. Никто не обратил на него внимания, только Каспар хотел протянуть бедолаге руку, чтобы хоть как-то утешить, но не смог больно уж ярко, будто тлевшие угли, которые раздул ветер, горели глаза женщины.
– Я не могу отдать вам Свирель, – мягко ответила Брид. – Я получила ее честным способом. Она оказалась в моем мире, и я могла бы навсегда ее там оставить.
Дама возмутилась, и вокруг нее вновь появились белые искры. Она приподнялась в воздух, нависая над Брид.
Каспар нахмурился. За спиной у женщины оказались крылья, тонкие, как паутинка, и двигавшиеся так быстро, что заметить можно было лишь пятна света.
– Я – Нуйн, дух ясеня. Хрупкое создание, оказываясь на моем пути, ты рискуешь своей душой!
Каспар не мог ни поверить, ни допустить, чтобы кто-нибудь разговаривал с Брид в таком тоне. Он шагнул вперед, но дорогу ему заступил Талоркан. Лесничий протянул руку и одним пальцем уперся Каспару в грудь. Юноша тут же отпрыгнул назад, пронзенный острой болью.
– Не волнуйся, – негромко сказала ему Брид. – Мы не сделали ничего дурного, они не могут причинить нам вреда.
– Ничего дурного? – воскликнули остальные двенадцать членов Высокого Круга, подлетая ближе. Их пение прекратилось, и Каспару стало легче. – Ничего дурного? – хором повторили они. – Вы обманули смерть!
– Так нечестно, – запротестовал Каспар. – Мы просто нашли в лесу свирель.
– Нечестно? – мрачно переспросил мужчина с очень темной кожей. – А кто сказал, что в смерти есть что-нибудь честное? Вас должны были съесть волки. Вы играли со смертью с того мига, как вошли в лес.
Каспар взглянул на его руну и без всякой радости узнал Страйфа, духа терна.
– Как много вас приходит к Высокому Кругу с мольбами и глупыми оправданиями, – произнесла Нуйн. – «Ошибка, случайность» – эти слова я слышу все время. Пора вам научиться смиряться со своей судьбой. Только когда смерть разделяет две души, связанные любовью, я могу позволить заводить разговор о каком-то воссоединении. Но у вас нет оправданий, нет смягчающих вину обстоятельств. Ваш выбор ограничен. Можете либо двигаться дальше по кругу, либо остаться здесь и терпеть наказание до тех пор, пока не будете готовы.
Ее голос был ужасен. Выглядела женщина молодо, чуть старше Брид, но говорила, словно старуха без дрожи, не хрипло; так древний ветер, не знающий конца и не ведающий времени, колышет листья дерева.
– Вы несправедливы, – выпалил Каспар.
– Тихо, Спар, – попросила Брид, не отрывая глаз от Нуйн. – Есть вещи, которые тебе не понять.
Каспар стушевался и посмотрел на Папоротника. Похоже, Брид ценила его не больше, чем крошку лёсика. А ведь он ее так любит… Знание того, что девушка не разделяет его чувств, заставляло Каспара ощущать себя полным ничтожеством. Это длилось уже три года, но ему удалось подавить жгучую страсть и обратить свои взгляды на Май. Бедная Май. Он ей тысячу раз говорил, что любит, а сам в это время мечтал о Брид.
– Как ты осмелилась? – вскинула голову женщина, и ее золотые волосы рассыпали искры.
– Я дух ясеня, связующего все части вселенной. Никто не может бросить мне вызов!
– Я Брид, я Одна-из-Трех. Ты не смеешь так говорить со мною. Брид в своих потертых кожаных одеждах, с волосами, заплетенными в растрепавшуюся косу, встала навстречу страшному созданию с отчаянной уверенностью в себе. Каспар захлебнулся любовью к ней.
Остальные члены Круга рассвирепели от этих слов, а Талоркан стал переминаться с ноги на ногу. В присутствии Нуйн ему было не по себе, а оттого он смотрел на Брид с еще большей насмешкой. Но ее сила воли явно впечатлила лесничего.
– Я превыше ваших законов, – гневно провозгласила Нуйн. – Я содержу в себе великую опасность. Я могу оставить тебя здесь до самого конца времен.
– Не можешь, – ответила Брид заносчиво, хотя голос ее чуть заметно дрожал. – У меня твоя Свирель, и я способна вновь отправить ее в мир живых, если ты будешь мне грозить.
– Грозить? – переспросила Нуйн внезапно мягко и ласково, глядя на дубовую Свирель, украшенную перламутром, которую Брид медленно поднесла к губам. – Я вовсе тебе не грожу. Мне это не нужно, ты ведь не знаешь, мелодии, способной сотворить подобное заклятие. Несложно выдуть ноты, которые переносят смертных из вашего мира в Ри-Эрриш по естественному ходу колеса, однако для того, чтобы обратить вращение Природы вспять, необходимы силы бессмертных. Ни в моем, ни в вашем мире нет такого места, откуда я не могла бы вернуть себе Свирель Абалона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128