ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Несколько минут девушка колотила в дубовые доски, не получила никакого ответа и, наконец, пнула дверь ногой.
Совсем как Халь, подумал Каспар. Такой он Брид никогда прежде не видел. Обычно она была так спокойна, и вдруг настоящая буря незамутненных чувств! Оказывается, они с Халем похожи, одинаково вспыльчивы.
Каспар невольно засмеялся, и Брид, обернувшись, спросила:
– Что смешного?
– Да подумал: вот Халя все время ругают за несдержанность, а окажись он тут – он бы справился лучше, чем мы. Вовсе бы не изменился.
Брид тоже улыбнулась.
– Вот это мне в Хале и нравится. Он такой честный! Никогда ничего из себя не строит.
– Ха! Это он-то из себя ничего не строит? А кто Тайне на уздечку повесил три цепочки, чтобы все ее считали бешеной? На свете нет лошади, лучше вышколенной.
– А ты откуда знаешь? – рассмеялась Брид. – Он ведь тебе покататься ни разу не позволил.
– Да знаю вот, – ответил Каспар, сам не понимая, что его так развеселило. – Всякому ясно, что цепочки Тайне вовсе не нужны, хоть Халь ее и выучил по команде кусаться и лягаться. В том-то и дело: она кусается, когда он прикажет, а не когда сама захочет.
– И я о том же. Халь все эти глупости не просто так делает. Перед самим собой-то ему не надо притворяться. Он хорошо знает, что чувствует, а мы, все остальные, пытаемся убедить себя в каких-то высших мотивах. С ним нелегко, потому что он не понимает уступок, зато если он говорит, что любит, значит, в самом деле, любит.
– А я – нет?
– А ты – нет.
– Но я люблю тебя, Брид. – Слова непрошеными сорвались с губ.
– Ох. Знаю, что любишь. По-своему, – ответила она, будто Каспар всего лишь сделал ей комплимент по поводу удачного платья. – Я о том, что ты столько лет говоришь Май, что любишь ее, а на самом деле это неправда.
Она опять стала стучать в запертую дверь.
Каспар залился краской стыда. Брид сказала правду. Чтобы скрыть чувство вины, он вскочил на ноги и тоже принялся барабанить в дверь. Надо вернуться домой, там он хотя бы сможет делать вид, будто больше ее не любит. Здесь становится слишком больно.
– Откройте! Нам нужна аудиенция у Высокого Круга. Если вы нас не выпустите, Троица погибнет! – кричала Брид.
Ответа не было ни в тот день, ни наследующий. Нудные сутки тянулись одни за другими, и Каспару становилось все труднее не ругаться с Брид даже по самым незначительным поводам. Он был слишком расстроен, чтобы оставаться в рамках вежливости. Холодными ночами юноша сидел на другой стороне комнаты и слушал доносившиеся снизу, из леса, звериные вопли и вой. Кровь леденела, в обрывках снов копошились полупрозрачные чудовища, они раскалывали скорлупу Некронда и старались выползти из подземелья. Потом оказывалось, что темницы переполнены, и разросшиеся тела вдавливали Каспара в каменную стену, а после звери в неистовстве принимались метаться по Торра-Альте и с ненасытной яростью пожирать людей.
Теперь уже Каспар был уверен, что их здесь просто забыли и оставили гнить. Еды им не давали, голод мучил все сильнее. И когда он почувствовал, что сил бороться против безумства паники, свившей гнездо у самых корней его разума, уже почти не осталось, дверь, наконец, распахнулась. На пороге стоял Талоркан, облаченный поверх кожаной с золотом куртки в длинный зеленый плащ. Лесничий шагнул вперед и запел; его голос звучал прекраснее, чем звук переливающейся холодной воды. Песня была дикая и вольная, обещала вечное счастье. Каспар чувствовал это сам и видел, какое действие она производит на Брид. Та закусила дрожащую губу.
– Ты ее обманываешь! – зарычал юноша.
– Обманываю смертную? – рассмеялся Талоркан.
– Она тебя не любит. Не смей пользоваться магией.
– Любовь – тоже магия.
Каспар понял, что его подстрекают. Талоркан презрительно усмехался, видя их беспомощность. Кровь прилила Каспару к голове. Он убьет эту тварь!
Что-то заставило его помедлить. Если потеряешь власть над собой, будешь как животное. Каспар сделал несколько медленных глубоких вдохов, чтобы подавить гнев. Но стоило Талоркану протянуть руку к Брид, как все тут же пошло прахом. Юноша бросился на лесничего, однако несколько внезапных нот песни немедленно отшвырнули его назад к стене.
– Смертный, ты бессилен передо мной. – Талоркан стоял над Каспаром, прожигая его взглядом ярко-желтых глаз. – Мы источник всей магии, мы знаем все слова песни. Здесь, в Ри-Эрриш, ты не больше, чем насекомое.
– Вы должны нас отпустить, – запинаясь, проговорил Каспар.
– Вы нарушили законы богов. Те, кто принадлежит земле, должны пройти через Ри-Эрриш, а отсюда в Аннуин, после же вновь переродиться. Круг бесконечен. Вы же его прервали. Мы, бессмертные, живущие в Ри-Эрриш, создания солнца. Мы не привязаны к кругам времени. Поэтому наше дело – судить вас.
– Как могут судить нас создания столь бездушные и безжалостные? – выдохнул Каспар. – Вы должны нас отпустить.
– Нет, – покачал головой Талоркан. – Вы останетесь здесь, это решено. На пути через лес у вас будет время разобраться со своей прежней жизнью.
– Не хочу быть человеком, – всхлипнул Папоротник. – Хочу домой. А то кто за Петрушкой присмотрит?
– Лес позаботится о ней, – терпеливо ответил Талоркан.
– Так что ж она, помрет, что ли? Не надо! – разрыдался лёсик. Каспару стало, так жаль беднягу, что у него тоже потекли слезы. Папоротник выглядел почти совсем по-человечески, остались только мягкие рожки и черные раздвоенные копытца на ногах, да кожа была еще песочного цвета, как у лесного оленя, а движения порывисты. Лёсик мотал головой из стороны в сторону, сверкая большими круглыми глазами. Мне домой нужно, – повторил он, заглядывая Каспару в лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128