Рыжиков не успел даже бросить на Игоря презрительный взгляд, не успел протянуть руку для защиты. Стремительный кулак Игоря Чернявина направился как будто в лицо Рыжикова, но с ног его повалил неожиданный удар в живот. Рыжиков свалился прямо на спящую Ванду. Ванда проснулась, вскрикнула в испуге:— Ой! Что такое? Чего ты?Игорь спокойно улыбнулся:— Не беспокойтесь! Рыжиков спать хочет. Уступите спальное место.Ванда брезгливо обернулась к Рыжикову, но сейчас же и улыбнулась: вид скривившегося Рыжикова, очевидно, ей понравился.— Ты его побил? За что?Рыжиков приподнялся на локте, выпятил толстые губы. Рыжие космы в беспорядке спадали на лоб, почти закрывая наглые зеленые глаза.— Ты чего скалишься? Он за тебя заступаться не будет.Ванда покачала головой:— А может, и будет!— Ты… — Рыжиков вскочил на ноги, сжал кулаки.Игорь улыбнулся, положил руку на плечо Вани, сказал в сторону, почти нехотя, скучно:— Имейте в виду, сэр, в этом купе вы пальцем никого не тронете.Рыжыиков засунул руки в карманы, ухмыльнулся:— Ты, наверное, не знаешь, кто она такая?Игорь посмотрел на Рыжикова удивленно:— А что такое?— Ты, может, думаешь, она барышня? Сказать, какая ты есть?— Пошел ты к черту! Жаба! Ну и говори! Все вы — сволочи!Рыжиков обрадовался:— Ха! Она же проститутка! Понимаешь, какое дельце?Ванда медленно пошла к краю платформы, подняла воротник жакета, втянула в воротник встрепанную голову. Игорь двинулся к Рыжикову, но Рыжиков захохотал и, ловко перепрыгнув на другую сторону платформы, спрятался за трактором.Ваня еле успевал следить за происходящим.Игорь подошел к Ванде. Глядя в пол платформы, спросил:— Верно?Ванда быстро повернулась, ответила с прежней ненавистью:— Ну и что ж, верно! А твое какое дело? Может, поухаживать хочешь?Игорь покраснел, скривил рот, отвел глаза от жадного взгляда Вани Гальченко.— Да… нет! А только… сколько ж тебе лет?Ванда кокетливо повела головой, чуть-чуть, через плечо, задела взглядом Игоря:— Ну и что ж? Пятнадцать.Игорь почесал медленно затылок, грустно улыбнулся и сказал:— Хорошо… Больше ничего, синьора, вы свободны.Она тронулась с места, неслышно, медленно прошла к брезенту, зябко втягивая голову в воротник, опустилась на брезент и тихонько улеглась, отвернувшись к трактору.Игорь, насвистывая, загляделся на степь. Далеко впереди встали из-за пологих холмов белые верхи зданий. Над ними нависло солнце.Промелькнула внизу босоногая команда девушек, ноги у них были еще белые, не загоревшие. Одна из девушек что-то крикнула Игорю, другие засмеялись. Игорь проводил их скучным взглядом, отвернулся. Ваня взглянул на Ванду, осторожно прислушался к Рыжикову за трактором, стал рядом с Игорем, поднялся на носки, спросил шепотом:— Она плачет?Игорь ответил сурово, не глядя на Ваню:— Неважно!Платформу сильно качнуло на стрелках.— Приехали, — сказал Игорь.Через многочисленные стрелки, мимо мелькающих просветов товарных составов поезд забирал вправо, быстро проходя пассажирскую станцию. Над крышами стоявших вагонов проплыли надстройка вокзала и длинные выпуклые кровли перронов. Поезд выскочил на узкую насыпь, которая праввильной кривой огибала неожиданно широкий луг у самого края города. За лугом соломенные крыши белых хат. Но снова стрелки дернули поезд, и он более осторожно начал втягиваться в широкую сеть товарных путей. Хат уже не было, на горе стояли и смотрели на поезд красные, серые, розовые дома города.Ванда зашевелилась на брезенте, села, отвернула лио к городу. Поезд вошел в узкую длинную перспективу других товарных поездов, очень медленно продвигался между ними.Игорь задумался, глядя на проплывающую замасленную поверхность станионного полотна.Сзади него что-то глухо стукнуло. Игорь быстро обернулся. На их платформе стоял, выпрямляясь после трудного прыжка и внимательно разглядывая их, стрелок железнодорожной охраны. Ванда неслышной тенью слетела с платформы.— Это ты — Игорь Чернявин?— Я.— Ага! Тут у нас телеграмма… Ты получил сто рублей по подложному переводу?Игорь влепил в стрелка восхищенным взглядом:— Ой, и народ же быстрый! Получил, представьте! Я отказывался, понимаете…Стрелок ухмыльнулся, кивнул:— Идем.Игорь почесал нос:— Ах ты, черт! Жалко, Ванька, с тобой расставаться. Хороший ты человек! И Ванда… Вы понимаете, товарищ стрелок, некогда мне.Ваня растерялся:— А… куда ты?— Я? Именем закона… арестован.— За что?— За бабушку.— Идем, идем, — повторил стрелок и тронул Игоря за плечо.Игорь взялся за борт платформы, готовясь спрыгнуть. Оглянулся на Ваню:— А ты, Ванюшка, иди в колонию. Здесь, говорят, приличная. Имени Первого мая.Он спрыгнул. За ним спрыгнул стрелок. Опершись руками о колени, Ваня смотрел им вслед. Он еще не мог вместить в себя это грре.Из-за трактора вышел Рыжиков. Он улыбнулся злорадно.— Будьте добры! Присылают записочку: дорогой Игорь, пожалуйста, возьмите сто рублей! Чистая работа! А Ванда где?Ваня ответил испуганно:— Не знаю.
7. НА СВОЕЙ УЛИЦЕ — Куда ты пойдешь? — спросил Рыжиков, когда они подошли к остановке трамвая возле товарной станции.Улица здесь была булыжная, покрытая угольной пылью. Из-под копыт и колес поднималось видимо-невидимо воробьев. У трамвайной остановки стояла очередь. У многих людей ботинки требовали чистки. Ваня не успел ответить: к нему подошел человек в форменной тужурке. Он добродушно кивнул к забору:— Почистишь, что ли?— Вам черной?— Черной, а как же. А то к начальству нужно, а ботинки…Ваня осмотрелся, сесть было не на чем. Подальше он увидел старое деревянное крыльцо.Человек, собирающийся к начальству, молча кивнул. Ваня побежал вперед, чтобы все приготовить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25