Лицо его было серо посл
е ночного бдения, и побриться он еще не успел.
Ц Нас сменила вторая рота. Я послал ребят привести себя в порядок.
Ц Хорошо.
Ц Дом вон там, за поворотом.
Ц Да, Ц ответил я.
Ц На будущей неделе в нем разместится штаб бригады. Ничего квартира. Про
сторная. Я только оттуда Ц осматривал, Очень живописно, я бы сказал. Интер
есно, там пристроена вроде католическая часовня, так в ней, когда я заглян
ул, по-моему, шла служба Ц один только падре и еще какой-то старикан. А я вл
ез как дурак. Мне это ни с какого боку, скорее по вашей части.
Вероятно, ему показалось, что я не слушаю. И в последней попытке возбудить
мой интерес он добавил:
Ц И еще там здоровенный фонтанище перед главным входом, Ц камни, камни
и разное зверье высечено. Вы такого в жизни не видели.
Ц Видел, Хупер. Я бывал здесь раньше.
Эти слова отдались у меня в ушах, повторенные громким эхом в подземельях
моей темницы,
Ц Ну, тогда вы сами все здесь знаете. Я пошел, надо привести себя в порядок.

Я бывал здесь раньше, я сам все здесь знал.

Книга первая.
ET IN ARCADIA EGO
И я в Аркадии (лат). Родина Тристана из легенд о Тристане и Изольде.


Глава первая

Я бывал здесь раньше, сказал я; и я действительно уже бывал здесь; первый р
аз Ц с Себастьяном, больше двадцати лет назад, в безоблачный июньский де
нь, когда канавы пенились цветущей таволгой и медуницей, а воздух был гус
то напоен ароматами лета; то был один из редких у нас роскошных летних дне
й, и, хотя после этого я приезжал сюда еще множество раз при самых различны
х обстоятельствах, о том, первом дне вспомнил я теперь, в мой последний при
езд.
В тот день я тоже не подозревал, куда еду. Была Гребная неделя. Оксфорд Ц т
еперь похороненный в памяти и утраченный невозвратимо, как земля Лион, и
бо с такой бедственной быстротой нахлынули перемены, Ц Оксфорд был еще
в те времена городом старой гравюры. По его широким тихим улицам люди ход
или, беседуя, как при Джоне Ньюмене; осенние туманы, серые весны и редкая п
релесть ясных летних дней Ц подобных этому дню, когда каштаны в цвету и к
олокола звонко и чисто вызванивают над шпилями и куполами, Ц все мирно д
ышало там столетиями юности. Здесь, в этой монастырской тиши, особенно зв
онко раздавался наш веселый смех и далеко разносился над гудением жизни
. И вот сюда, в строгий монашеский Оксфорд, на гребную неделю хлынула толпа
представительниц женского пола числом в несколько сот человек, они щебе
тали и семенили по булыжнику мостовых и по ступеням старинных лестниц, о
сматривали красоты архитектуры и требовали развлечений, пили крюшон, ел
и сандвичи с огурцом, катались на лодках и стайками шли с берега на факуль
тетские баржи и вызывали в «Изиде» и Студенческом союзе взрывы неумерен
ного и неуместного опереточного веселья, а под церковными сводами Ц неп
ривычное высокоголосое эхо. Эхо вторжения проникало во все закоулки, в м
оем же колледже было не эхо, а самый источник неприличия: мы давали бал. На
внутреннем дворике, куда выходили мои окна, натянули тент и сколотили до
щатый настил, вокруг привратницкой расставили горшки с пальмами и азали
ями, да еще в довершение всего один преподаватель на втором этаже, мышепо
добный человек, имевший отношение к естественному факультету, уступил с
вои комнаты под женскую гардеробную, о чем саженными буквами провозглаш
ало возмутительное объявление, прибитое в нескольких дюймах от моего по
рога. Больше всех негодовал по этому поводу мой университетский служите
ль.
Ц Джентльмены без дам в течение ближайших нескольких дней приглашаютс
я по возможности принимать пищу на стороне, Ц сокрушенно объявил он. Ц
Будете обедать дома?
Ц Нет, Лант.
Ц Это, они говорят, нужно, чтобы разгрузить служителей. И впрямь до зарез
у необходимо. Мне, например, поручено купить подушечку для булавок в дамс
кую гардеробную. С чего это они затеяли танцы? Никак в толк не возьму. Рань
ше на Гребную неделю никогда не было никаких танцев. На Память основател
ей Ц другое дело, потому на каникулы приходится, но на Гребную Ц никогда
. Как будто мало им чая и катания на реке. Если спросите меня, сэр, так это вс
е из-за войны. Ничего бы такого не случилось, когда б не война. Ц Был 1923 год, и
для Ланта, как и для тысяч других, после четырнадцатого года все безнадеж
но изменилось к худшему. Ц Ежели примерно вино к ужину, Ц продолжал он, п
о своей всегдашней привычке то появляясь в дверях, то вновь выходя из ком
наты, Ц или там два-три джентльмена в гости к обеду, это уж как положено. Н
о не танцы. Это все завелось, как джентльмены вернулись с войны. Возраст их
уже вышел, а они не разбираются, что да как, и учиться не хотят. Истинная пра
вда. Есть такие, что ходят на танцы с городскими в Масонский дом, ну, до этих
прокторы скоро доберутся, помяните мое слово… А вот и лорд Себастьян, сэр.
Ну, мне недосуг тут стоять и разговаривать, надо идти за подушечками для б
улавок.
Вошел Себастьян Ц серебристо-серая фланель, белый крепдешин, яркий гал
стук Ц мой, между прочим, Ц с узором из почтовых марок.
Ц Чарльз, что это, скажите на милость, происходит у вас в колледже? Цирк? Я
видел все, кроме слонов. Признаюсь, весь Оксфорд вдруг весьма неприятно п
реобразился. Вчера вечером он кишмя кишел Женщинами. Идемте немедленно,
я должен вас спасти. У меня есть автомобиль, корзинка земляники и бутылка
«Шато-Перигей», которого вы никогда не пробовали, потому не притворяйте
сь. С земляникой оно восхитительно.
Ц Куда мы едем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19