Судья засомневался.
- Так мы можем прозаседать целый день.
- А хоть и целую неделю, - парировал Модьюн.
Собравшиеся дружно выдохнули. Его честь, на миг забыв о приличиях,
взвизгнул:
- Исключено!
Потом, взяв себя в руки, обратился к обвинителю:
- Начинайте, сэр.
Гиена-обвинитель вышел вперед. Он явно был не в своей тарелке, но тем
не менее, все же задал основные вопросы:
- Ваше имя? Действительно ли вы обезьяна, родом из Африки? Являетесь
ли вы тем лицом, которое обвиняется в незаконном проникновении на корабль?
Знаете ли вы, в каком преступлении обвиняются подсудимые?
Именно на этот вопрос Модьюн впервые заявил протест, взяв на себя
двойную роль - свидетеля и защитника.

18
- Протестую против подобного вопроса: то, что инкриминируется
подсудимым, не является преступлением. Так записано в законах, которые
установили люди - перед тем, как ушли за барьер и оставили Землю своим
друзьям-человекозверем. - Он повернулся к скамьям, заполненным публикой, и
с жаром продолжал: - В крайнем случае, действия обвиняемых можно
квалифицировать как незначительный проступок. И наказанием за него должен
служить, ну, скажем, домашний арест дня на два-три, никак не больше.
Модьюн еще не исчерпал все доводы, как судья прервал его. Он
настаивал на том, что подсудимые виновны в уголовном преступлении по
статье закона.
- По статье? - переспросил Модьюн.
- Вот именно, по статье.
- Покажите мне статью, - потребовал Модьюн.
Судебный секретарь, человек-гиена ученого вида, одетый в лоснящийся
черный костюм и рубашку с высоким воротничком, принес какую-то книгу. Он
открыл ее на двести девяносто пятой странице и указал на седьмую строку
снизу, начинавшуюся со слов: "...считается тяжким преступлением, за
которое предусмотрены следующие виды наказания: длительное тюремное
заключение с конфискацией имущества или смертная казнь".
- Ну-ка, дайте мне взглянуть, - не выдержал Модьюн.
Секретарь взглядом попросил разрешения у судьи и, получив в ответ
утвердительный кивок, передал книгу.
Модьюн прочитал параграф, потом увидел вкладку, прочитал написанное
на ней, бросил на суд торжествующий взгляд и заявил:
- Это не тот закон, который оставил человек, а никуда не годная
фальшивка, сработанная человекогиенами.
- А я утверждаю, - провозгласил судья, - что закон вполне годен для
отправления правосудия. - Любезности в его голосе явно поубавилось.
- Я считаю, что подсудимых следует признать невиновными - ведь состав
преступления так и не обнаружен, - настаивал Модьюн.
- У меня к вам единственный вопрос, - сказал судья, - будете вы
давать показания или нет? Если нет, тогда прошу вас покинуть свидетельское
место, - язвительно добавил он.
"Пожалуй, все-таки уходить не стоит", - решил Модьюн и заявил:
- Я буду давать показания, но сохраняю за собой право снова поднять
этот вопрос.
Судья повернулся к гиене-обвинителю.
- Продолжайте допрос свидетеля, - сказал он.
- Как вы попали на корабль? - спросил обвинитель.
- Я прошел через док, подошел к одной из многочисленных дверей, сел в
лифт. Поднялся на сотню с лишним этажей и вышел из лифта прямо в какой-то
коридор. Тогда я подумал, что благополучно проник на корабль. Так оно и
оказалось, - подвел итог Модьюн.
Когда он закончил, в зале наступила тишина. Обвинитель, длинный,
тощий субъект, задававший вопросы, был явно в замешательстве. Тем не
менее, он быстро овладел собой и сказал:
- Не изволите ли взглянуть на скамью подсудимых?
Модьюн посмотрел в указанном направлении и, конечно, увидел там
четверых друзей.
- Вы узнаете кого-нибудь из этих людей? - спросил обвинитель.
- Всех узнаю, - ответил Модьюн.
Пленники заметно приуныли. Наррл так и осел, как будто его
прихлопнули чем-то тяжелым.
- Тишина в зале! - рявкнул судья.
Обвинитель продолжал допрос.
- Был ли кто-то из этих людей, - он указал на подсудимых, - вместе с
вами, когда вы пересекли док, вошли в лифт и поднялись на корабль?
Со своего места Модьюну было видно, как напряглись человекозвери в
зале. Он даже почувствовал, как многие из них невольно затаили дыхание,
по-видимому опасаясь, что он ответит утвердительно. Модьюн обратился к
судье:
- Ваша честь, я сознаю, что от моего ответа зависит многое. Вероятно,
многие считают если я отвечу "да", это повредит подсудимым. Вы тоже так
полагаете?
Судья перегнулся через барьер и произнес назидательным тоном:
- Долг свидетеля - отвечать правду. А уж к какому выводу я приду
вынося окончательное решение, зависит от логики, которой руководствуется
каждый судья.
- И все же, вы принадлежите к той группе, которая захватила ключевые
посты. Ведь не случайно только человекогиены имеют право вершить
правосудие. У меня есть подозрение, что ваш суд не так уж беспристрастен.
Если вы убедите меня в обратном, я с радостью отвечу на ваш вопрос.
- Я буду беспристрастен, - пообещал судья.
Модьюн покачал головой.
- Боюсь, что мы не понимаем друг друга. Каждый может заявить, что он
беспристрастен. Ведь вы - член небольшой группы, захватившей власть. Как
же вы можете доказать мне, что не собираетесь засудить обвиняемых?
- А я боюсь, - холодно заметил судья, - что мне снова придется вас
предупредить: или давайте показания, или покиньте зал.
- Я буду давать показания, - сказал Модьюн.
- Вот и отлично. И что же вы ответите на мой вопрос?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57