(А. Селянинов. Тайная сила масонства,
257).
В первой же прокламации Коммуны говорится: "Мы атеисты потому, что
человек не станет свободным, доколе он не изгонит Бога из своего разума... В
коммуне нет места священнику, всякая религиозная организация или религиозное
проявление должны быть запрещены. Расстреливаются и арестовываются как заложники
главным образом лица духовного звания, среди которых парижский епископ Дарбуа,
за ним следуют видные священники Сеньере, Микель, Ольмер, Оливье и др., смело
можно сказать, что в течение 73 дней Коммуны не было ни одного, прошедшего без
ареста или убийства священников. Одновременно с этим закрываются храмы,
срываются кресты — например 31 марта крест на Пантеоне заменяется красным
флагом, при неистовых криках толпы и при пушечной стрельбе — и грабеж церковных
ценностей становится "вполне узаконенным действием".
В официальном журнале Коммуны 27 мая сообщается о торжественном приеме в
городской ратуше депутации масонов. "Все сердца бьются в унисон", — сказано в
отчете о приеме масонов. Член Коммуны масон Тирифок утверждал, что "масонство
понимает Коммуну, как базу всех социальных реформ". Член Коммуны и член
масонской ложи № 133 Лефрансе заявил, что он "давно увидел, что цели Коммуны те
же, что и цели масонства". Член Коммуны Алике, сказал: "Парижская Коммуна на
практике и в новой форме проводит то, что масонство издавна провозглашало".
Торжество закончилось заявлением одного из масонов, что "Коммуна есть новый храм
Соломона" и что цели Коммуны и масонства одинаковы".
В газете, издававшей Коммуной, 24 мая было помещено следующее воззвание:
"К масонам всех ритуалов и всех степеней! Коммуна — защитник наших священных
принципов, призывает вас к себе. Вы ее услышали и наши почтенные знамена были
разорваны пулями и сломаны снарядами наших врагов. Вы геройски ответили на наш
призыв, так продолжайте же при поддержке всех лож.
Воспитание, которое мы получили в наших почтенных ложах продиктует, всем
и каждому, тот священный долг, который мы обязаны выполнить. Счастливы те,
которые восторжествуют, слава тем, кто погиб в этой священной борьбе. К оружию!
Все для республики! Все для Коммуны!"
Интеллигенты отлично знали о кровавых буйствах революционной черни во
время Парижской Коммуны, но тем не менее курили ей фимиам на каждом шагу. Так,
"народолюбец" Некрасов не постеснялся написать. в честь погибших "героев"
Коммуны стихотворение: "Смолкли честные, доблестно павшие..."

XX

После уничтожения монархии во Франции следующей своей целью масонство
ставит — свержение монархии в России. После поражения Парижской Коммуны К. Маркс
уверенно утверждал, что следующая крупная революция произойдет в России.
"Россия, писал он в 1877 году Энгельсу... давно уже стоит на пороге больших
переворотов". Приветствуя митинг славянских революционеров в 1881 году Маркс
уверял: "...в конце концов должно будет неизбежно привести, хотя бы и после
длительной и жестокой борьбы, к созданию Российской Коммуны".
После разгрома Парижской Коммуны, масоны, и их идейная агентура,
продолжают работать во всех странах по пропаганде масонских идей: атеистической
культуры, социализма, всеобщего равенства и бесконечного прогресса. В России,
роль идейных агентов масонства выполняют различные группировки членов. Ордена и
члены Ордена живущие в эмиграции.
Парижская Коммуна — идейное и революционное детище масонства — оказало
огромное влияние на направление революционной деятельности членов Ордена Р. И.
Интеллигенты-революционеры начинают мечтать об организации Русской Коммуны. "С
Парижской Коммуной, — свидетельствует в "Подпольной России" Степняк-Кравчинский,
— грозный взрыв потряс цивилизованный мир, русский социализм вступил в
воинственный фазис своего развития, перейдя из кабинетом и частных собраний в
деревни и мастерские".
В книге Л. Дейча "Роль евреев в русском революционном движении" читаем:
"Пребывание Гольденберга с товарищами в петрозаводской тюрьме совпало с
Парижской Коммуной 1871 г., которая, как известно, на ряду с первым
Интернационалом, имела огромное влияние на развитие нашего революционного
движения. В Петербурге и в других университетских городах стали возникать более
или менее значительные тайные организации, задававшиеся целью распространять
социалистические взгляды среди учащейся молодежи, а также между трудящимися
слоями населения" (82).
Возникает тип "русского коммунара" изображенный Достоевским в лице
Версилова в романе "Подросток". "Это дворянин древнейшего рода, — пишет
Достоевский, —и в то же время парижский коммунар. Он истинный поэт и любит
Россию, но зато и отрицает ее вполне. Он без всякой религии, но готов почти
умереть за что-то неопределенное, чего и назвать не умеет, но во что-то страстно
верует, по примеру множества русских европейских цивилизаторов петербургского
периода русской истории".
Семидесятники, как и шестидесятники, поддерживают связи с
Интернационалами Маркса и Бакунина Эмигрировавший Лавров вступает в члены
Интернационала К. Маркса. Видные члены "Народной Воли", убившей Александра II,
расценивают К. Маркса, как выдающегося представителя революционной идеологии. В
пропагандной брошюре "Мудрица Наумовна" народоволец Степняк-Кравчинский писал:
"Но которая же из книжек была мой Мудрицей Наумовной?" И отвечает: "Имя этому
человеку — Карл Маркс, а называется эта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83