– C ним лично? – задумался Губин. – Знаете, так сразу и не скажешь... Хотя погодите. Есть там некая корреспондентка по имени Инесса Харламушкина. Не знаю, правда это или нет, но поговаривают, будто она состояла с Петровичем, так сказать, в любовной связи.
– Ну что ж, поимеем это в виду. Спасибо за информацию, Миша, уверен, что ваши сведения мне помогут.
– В чем?
– Пока еще не знаю. Но в чем-то очень важном.

* * *

Как это нередко случалось с Василием, он засиделся у себя в конторе допоздна, а едва собрался отправляться домой – то есть в особняк вдовы Софьи Ивановны Лавантус, где с недавних пор снимал верхний этаж – как зазвонил телефон. Детектив нехотя снял трубку:
– Дубов у аппарата.
– Василий Николаич? – раздался в трубке хорошо знакомый сыщику голос доктора Владлена Cерапионыча. – Не хотите подъехать ко мне в морг?
– Зачем? – удивился Дубов.
– O, ну ко мне тут одну прелестнейшую покойницу привезли. Вернее, подкинули прямо под дверь. И знаете, кто она? Сама госпожа Глухарева.
– Кто-кто? – не расслышал детектив. – Что за госпожа Лопарева?
– Да нет, не Лопарева, а Глухарева, – поправил доктор. Знаете, птичка такая есть – глухарь. В лесу живет.
– Ах, Глухарева! – сообразил Василий. – Это случайно не Анна Сергеевна, которая пресс-секретарь нашего президента?
– Она самая, – вздохнул Cерапионыч. – Я уж собирался сообщать в милицию, а потом подумал – позвоню-ка сначала вам. Очень уж покойница хороша...
– Выезжаю сию же минуту! – деловито сказал Дубов.

* * *

«Птица такая – глухарь, – думал Василий, на предельно допустимой скорости гоня свой синий „Москвич“ по сонным улицам Кислоярска. – Глухарь, а также тетерев, фазан, куропатка, вальдшнеп... Погодите-погодите: покойная Анна Сергеевна Глухарева и мифическая A.C. Куропаткина из сто двадцать второго абонентного ящика – нет ли тут какой связи?..»
Однако додумать эту мысль Василий не успел, так как добрался до мрачного здания городского морга, которым заведовал его приятель доктор Cерапионыч, с радостным возбуждением поджидавший его прямо на полуобвалившихся ступеньках морговского крылечка.
– A покойница-то ожила, – не то с радостью, не то с сожалением сообщил доктор детективу. – Я уже собрался приступать к вскрытию, как почувствовал, что она еще дышит. Сначала сделал искусственное дыхание, но это ее в сознание не привело. Тогда я решился применить радикальное средство – понюхать жидкости из своей скляночки. Думаю – либо совсем помрет, либо оживет. И знаете, ожила!
За столь милыми разговорами они вошли в Святая Святых серапионычева хозяйства, где на разделочном столе лежала мнимая покойница -пресс-секретарь президента Республики Анна Сергеевна Глухарева, яркая блондинка в изодранном платье, из-под которого проглядывало черное белье.
– Ну, Анна Сергеевна, что стряслось? – ласково спросил Дубов, подсаживаясь рядом. – Я хотел бы немного поговорить с вами до милиции.
Собравшись с силами, Анна Сергеевна полушепотом сказала:
– Пожалуйста, не сообщайте в милицию.
– Ну, как хотите, – не особенно удивился Дубов, – но хотя бы со мной попытайтесь быть совершенно откровенны.
– Хорошо, я вам откроюсь, – прошептала Глухарева. – Они меня повесили, а потом изнасиловали...
– Кто – они? – перебил Василий. Увидев, что Анна Сергеевна вся дрожит, он снял с себя пиджак и накинул на нее.
– Благодарю вас... Это был Железякин и с ним еще какие-то головорезы.
– Тот самый Железякин?! – чуть не вскочил Дубов. Удивление детектива было вполне понятно и объяснимо – Феликс Эдуардович Железякин в советские времена возглавлял Кислоярское районное отделение КГБ, а затем, если верить слухам, «приватизировал» часть секретных документов этой организации и шантажировал ими кислоярцев, имевших несчастье когда-то сотрудничать с тайными службами. Официально же Феликс сделался бизнесменом и совладельцем ряда предприятий общепита, в том числе и небезызвестного ресторана «Три яйца всмятку».
– Да, тот самый Железякин, – прикрыв глаза, произнесла Анна Сергеевна. – Он явился ко мне домой и велел ехать с ним.
– И вы так легко согласились?
– A что оставалось делать? Мне приходится не только ездить с ним, но и выполнять разные поручения. И даже делить с ним ложе... Ах, как это мерзко! – В глазках Анны Сергеевны загорелся романтический огонек.
– O причинах вашей зависимости от Железякина я спрашивать не стану, -деликатно сказал Василий. – Сейчас меня интересуют самые последние события. Итак, Железякин заставил вас сесть к нему в машину?
– Да. Но прежде чем мы поехали, он завязал мне глаза, и с того момента я уже ничего не видела.
– Действительно, труп был с завязанными глазами, – подтвердил Серапионыч и протянул Василию кусок материи.
– Брезент, – определил сыщик. – A вот и метка... о, да это же эмблема Кислоярского Сбербанка! Уж не из того ли самого мешка, что был похищен в сберкассе? И если это та же шайка, то вы, Анна Сергеевна, еще хорошо отделались.
Доктор осторожно кашлянул:
– Василий Николаич, я тут подумал – может быть, это вам пригодится. Если бы Железякин куда-то увез Анну Сергеевну с намерением лишить жизни, то не стал бы завязывать глаза. Значит, решение повесить ее, а потом изнасиловать пришло уже там, на месте...
– Да, спасибо, – кивнул Дубов. – Это очень дельное замечание. Так вам, значит, завязали глаза, и вы поехали?
– Поехали, – через силу продолжала Глухарева, – но по дороге в машину подсели еще несколько человек.
– Сколько и что за люди?
– Н-не знаю. Кажется, их было трое. Двое мужчин и одна женщина.
«Уж не участница ли нападения на сберкассу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138