Его же призвание, если оно вообще существовало, возникло, выросло из чувства долга, крушения надежд и желания взбунтоваться.
Настоятель в Дуэ разглядел это и отправил Весли обратно в Англию помогать находящимся в подполье католикам. Преодолевая опасности служения запрещенной религии, Весли надеялся найти свое призвание, которое, как маяк в ночи, указывало бы ему путь.
Вместо этого его цель потускнела, преданность была поделена между Карлом Стюартом и святой церковью и, в конце концов, безвозвратно отдана Лауре.
Он горько улыбнулся женщине, спящей на кровати. Наконец-то Джон Весли Хокинс познал горькую радость обретения призвания.
В то время, как фрегат прокладывал свой путь по волнам холодного моря, он обдумывал, что ему делать дальше. Он должен доказать, что достоин ее. Слов для этого недостаточно, потому что она человек дела. Только делом он может завоевать ее любовь. Посмотрев на нежное, милое ее лицо, он подавил вздох. Она будет оказывать ему сопротивление на каждом шагу, будет обзывать его, гневно кричать, а когда будет думать, что он не видит, любоваться им. А он будет рад каждой минуте этой борьбы.
Глава 14
Они прибыли в Клонмур ночью. Команда искусно подвела корабль поближе к скалистой береговой линии. Кэтлин стояла посреди палубы. Как мать внимательно следит за ребенком, так она всматривалась в темноту в предчувствии беды. Ее сердце ликовало при виде знакомых очертаний замка, могущественно возвышающегося на фоне ночного неба.
Маккензи пожал руку Весли.
— Сохраните корабельную шлюпку. Мы не будем ждать ее возвращения.
Кэтлин косо взглянула на него, понимая, о чем он не договаривает. Он боялся ирландцев Клон-мура и не собирался задерживаться здесь дольше, чем необходимо. Лодка опустилась на воду с громким всплеском. Весли опустил весла и принялся грести. Кэтлин смотрела туда, где вырисовывалась громадная тень ее дома. Как они примут ее? Когда она покидала это место, она была главой клана Макбрайдов. Сейчас она возвращается как жена англичанина.
— Замерзла? — спросил Весли.
До нее дошло, что она дрожит.
— Нет.
— А я разогрелся, — он снял рубашку, размял пальцы и снова принялся грести, вытягивая мускулистые руки, затем рывком отводя их назад, резким толчком посылая лодку вперед. На его лице было выражение решительной сосредоточенности, как будто он наслаждался физическим напряжением.
Кэтлин заставила себя не обращать на него внимания, сконцентрировавшись на мыслях о Клонмуре. Однако против желания ее внимание было приковано к Весли. Пот ручейками катился по его телу, прокладывая себе путь по груди и дальше, под широкий ремень.
Смущенная, Кэтлин перевела взгляд на его лицо и увидела там всепонимающую улыбку.
«Да, я хочу тебя», — сказал без слов его взгляд.
Кэтлин уткнула лицо в рукава и не подняла на него глаз до тех пор, пока лодка не причалила к берегу где-то ниже Клонмура.
— Мы дома, Кэт, — сказал Весли. — Давай руку. Его ладонь была жаркой, влажной и липкой.
Она взглянула на его руку. — Благословенная святая Бригитта, у тебя идет кровь.
— Черт возьми! — наклонившись, он окунул руки в воду и вздрогнул, когда соленая вода попала в лопнувшие кровавые мозоли.
Она никогда не привыкнет к нему, то он ведет себя как завоеватель, то стирает свои руки до крови, стараясь доставить ее домой. Догадываясь о его побуждениях, она съязвила: — Ты так торопился упрочить свой новый статус, статус моего мужа?
Он выпрямился, вытирая руки о широкие бриджи.
— Я торопился доставить тебя сюда. Как раз на то место, где волшебство соединило нас. На горизонте занимался рассвет, окутав золотым светом заброшенный сад Собан Макбрайд. Кэтлин медленно приблизилась к спокойным лужицам, оставшимся после прилива, к обрушившимся камням, изобилию потрепанных ветром кустов ежевики. На нее накатила волна воспоминаний.
«Сорви розу в момент захода солнца и пожелай его». Она искала настоящую любовь и нашла Хо-кинса, врага ее народа и угрозу для ее сердца. Как мог он быть ее настоящей любовью? С того необыкновенного вечера он не принес ей ничего, кроме горя. И, тем не менее, она никогда еще не чувствовала себя такой полной жизни, такой… нежно любимой.
Кэтлин повернулась и увидела, что он смотрит на нее глазами, похожими на таинственные омуты, в глубине которых затаились водовороты страсти.
— Ты все еще чувствуешь это, Кэтлин? — он шагнул поближе, не обращая внимания на воду, которая выливалась из голенищ его сапог.
Она открыла рот, чтобы возразить, но не смогла издать ни звука. Очарование поднялось в ней подобно восходящему солнцу, осветившему горизонт. Он был уже не Хокинс, а воин весны, пришедший за своей возлюбленной. Его протянутые руки обещали окунуть ее в мир чувственности. Его глубокие затуманенные глаза излучали необыкновенное наслаждение, которое невозможно представить.
«Не притрагивайся ко мне, Кэтлин». Она вспомнила слова, произнесенные им несколько недель назад. «Не дотрагивайся до меня, пока ты действительно не захочешь сделать этого».
Кэтлин не могла бы сказать, кто сделал первый шаг, стремящийся к ней мужчина или она, движимая древней верой в волшебство. Вода холодила ее лодыжки, а его объятия окунули в горячее пламя, согревая от холода.
«Я хочу этого сейчас, Весли. Боже, помоги мне, я хочу этого».
— Кэтлин, — произнес он между поцелуями, прикасаясь нежными губами к ее рту. — Мне так хотелось прижать тебя к себе.
Стон желания возник откуда-то из глубины его естества. Она поднялась на цыпочки и положила руки ему на грудь. Его сердце бешено колотилось, и она поняла, что он не такой спокойный и выдержанный, каким казался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117