— Тогда вам лучше совсем уйти. — В голосе Джеми звучала насмешка. — А то, не дай Бог, кто увидит, как вы разговариваете с Мак-Кинноном.— Так значит вы действительно из Мак-Киннонов?Джеми не ответил. Дверь над головой быстро захлопнулась, но через несколько минут открылась снова. В появившуюся узкую щель на потолке просунулась чья-то голова с копной рыжеватых волос. Тусклый свет свечи дал возможность Джеми разглядеть глубокий погреб, где он сидел.Это была глубокая яма диаметром около семи футов, где полом служила плотно утрамбованная земля. По земляным стенам можно вскарабкаться наверх, но дверь в погреб сделана прямо посредине потолка, и даже если до нее и удалось бы дотянуться, она, конечно, заперта на задвижку.Джеми видел подобные темницы. Они были удобны тем, что не требовали никакой личной охраны. Из них практически невозможно сбежать. Лично он предпочел бы сидеть в каменной темнице. По крайней мере, воздух не был бы таким затхлым, и, возможно, внутрь проникал бы хоть слабый свет.— Вы ничего не ели.Джеми медленно сел и прислонился спиной к стене, держась рукой за голову, чтобы уменьшить боль.— Я не вижу никакой пищи.— Она в том мешке, который лежит рядом с вами. Он завязан, чтобы туда не пробрались жуки.— Какая заботливость! — безразлично заметил Джеми. Он взял мешок и открыл его. Внутри находился ломоть ржаного хлеба и половина небольшого тетерева — пища, приемлемая для крестьянина, но совершенно непривычная для него.— Если это все, что полагается на обед пленнику, похоже, мне придется сбежать, чтобы хоть поесть нормально.— Вы забыли, что находитесь здесь не в качестве гостя, — в голосе посетителя была сухость.— Но я бы посоветовал со мной обращаться именно как с гостем, иначе я могу прийти в ярость из-за своего заточения. — В невозмутимых словах Джеми слышалось присущее ему высокомерие. — Могу тебя заверить, что старому Дугалду непоздоровится, если я разгневаюсь.— Вы слишком самоуверенны, если говорите о мести, находясь в темнице.— Ас кем, собственно, я разговариваю?— Я — Найал Фергюссон.— Я не сомневаюсь, что вы Фергюссон, но который из них?— Я сын Дугалда.— Молодой лэрд, не так ли? — Джеми был действительно удивлен. — Вы совсем еще мальчишка.— Мне уже тринадцать! — воскликнул Найал.— Да, я слышал, вашему отцу пришлось долго трудиться, прежде чем вы появились на свет, — усмехнулся Джеми. Новый приступ дикой головной боли пронзил его, и он застонал.— Вы ранены? — В голосе юноши звучало беспокойство.— Так, небольшая шишка.Пленник начал есть, и Найал замолчал. Насколько он мог разглядеть, это крупный мужчина. Он в накидке зелено-золотистого цвета с двумя рядами тройных черных полос. У него длинные крепкие ноги и широкая грудь. Свободно наброшенная накидка не позволяла хорошо разглядеть фигуру, но, судя по его размерам, мужчина необычайно силен. Несмотря на тяжелый подбородок, плотно сжатые губы и узкий орлиный нос, лицо, еще не обросшее щетиной, выдавало молодость пленного. К тому же очень привлекательное лицо, за которым угадывался сильный характер.— У вас золотистые волосы, — неожиданно сказал Найал.Джеми усмехнулся и поднял глаза на юношу.— Вы наблюдательны.— Говорят, мало у кого такие же золотистые волосы, как у самого лэрда Мак-Киннона.— Да, некоторые из нас своим золотистым цветом волос обязаны нашему предку родом из Нормандии.— Из Нормандии? Серьезно? Это один из тех, кто пришел с королем Эдвардом?— Да, это было несколько веков назад. А вы неплохо знаете историю.— У нас с сестрой был хороший учитель.— Вы имеете в виду — у вас с сестрами. Я ведь знаю, у вас четыре сестры.— Только одна занималась вместе со мной. Найал замолчал, злясь на себя за то, что упомянул в разговоре Шиину. Это было почти кощунством говорить о ней с этим горцем. Ему вообще не следовало сюда приходить. Упаси Господи, если его здесь заметят! Но любопытство распирало его, и он не мог не прийти сюда.— А вы хорошо знаете лэрда Мак-Киннона? — задал он вопрос пленнику.Джеми улыбнулся, и его лицо смягчилось.— Можно сказать, что я его знаю лучше, чем кто бы то ни был.— Значит, вы его брат?— Нет. Почему вы спрашиваете о нем?— Все только о нем и говорят. Считается, что нет воина храбрее его.— Его бы порадовали такие слова.— Действительно ли он так ужасно жесток, как рассказывают?— Кто говорит, что он жестокий? — проворчал Джеми.— Моя сестра.— Ваша сестра не знает его.— Но она слышала о нем гораздо больше, чем я.— И, конечно же, пересказала все вам.— Нет. Она не хотела пугать меня.— Ха! Я вижу, она обо мне низкого мнения. И которая из сестер?Но ответа Найала не последовало. Широко раскрыв глаза, он, не отрываясь, смотрел на пленника.— Значит, это вы! — У него даже дыхание перехватило. — Вы тот самый лэрд Мак-Киннон, а мой отец даже ничего не подозревает!Молча Джеми послал на свою голову проклятия.— У вас плохо со слухом.— Нет. Я хорошо расслышал. Вы сказали:"Она обо мне низкого мнения». Вы не сказали «о нем», вы сказали «обо мне». Значит, вы и есть Джеймс Мак-Киннон, — взволнованно произнес Найал.— Вы лучше скажите мне, — перебил его Джеми, — что ваш отец собирается со мной делать.— Получить за вас выкуп.— Тогда скажите, что бы он стал делать, если бы узнал, что я — Джеймс Мак-Киннон?— Не знаю, — задумчиво сказал Найал. — Вероятно, отпустил бы на свободу безо всякого выкупа. Разве для вас это не более предпочтительно?К его удивлению, Джеми ответил отрицательно.— У меня нет причин гордиться тем, что меня застали врасплох, и мне не доставит удовольствия злорадство вашего отца по этому поводу.Хватит и того, что мне придется пережить кучу всяких шуток и насмешек дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85