Брайанна тихо застонала. Атрей снова взял ее на руки. Закутанная в одеяло, она прильнула к нему и, кажется, что-то вспоминала под шум ветра, лишь слегка приглушенный ставнями. Вскоре ее взгляд стал осмысленным.
– Атрей... – слабым голосом выговорила она. – Это я виновата... Господи, я так сожалею!
Сожалеет? Но о чем, во имя всего сущего, она может сожалеть? Осторожно, стараясь не напугать ее, Атрей приложил ладонь к ее щеке.
– Брайанна, посмотри на меня. И послушай. Ты не сделала ничего дурного. И я тоже. Просто не смог сдержаться.
Некоторое время она недоуменно смотрела на него, потом покачала головой.
– Ты не понимаешь. – Она перевела взгляд на оконные ставни. – То, что там... это моя вина.
Ему пришлось мысленно повторить ее слова, прежде чем он понял их смысл. И растерялся.
– Буря – твоя вина?
Ветер. Она же боится ветра. Он видел это в Хоукфорте, пытался поговорить с ней, но она уклонилась. Но теперь разговор состоится. Она откроется ему, а он постарается успокоить ее.
– Ты не поверишь мне. – Эти слова она произнесла печально, словно вспомнив давние обиды.
– Дай мне шанс. – Поудобнее устроив Брайанну на коленях, он прислонил к своему плечу ее голову и спокойно продолжал: – Тебя тревожит не буря, верно? А только ветер.
Она молча кивнула.
– Ты боишься ветра.
– Не всегда. Ветер – часть природы. Но иногда налетает злой ветер.
– Злой ветер? Который вредит людям?
– Да, это он может. Иногда он просто срывает белье с веревки и пугает коров. А в другой раз...
По ее телу прошла дрожь.
– Все началось, когда я была маленькой. Из-за этого мы так часто переезжали с места на место.
– Из-за того, что ты боялась ветра? Она покачала головой:
– Я вызывала его.
Атрей подумал, что ослышался.
– Вызывала? Но этого не может быть.
– Не может быть, но было.
– Брайанна, ты была ребенком. Наверняка твои родители переезжали по другим причинам – просто тебе о них не говорили.
– Я слышала разговоры родителей. Они тоже поначалу не верили, но когда одно и то же стало повторяться постоянно, у них не осталось сомнений.
Должно быть, она что-то перепутала, подумал Атрей. У детей часто остаются обрывочные воспоминания.
– А потом, когда ты попала в Акору? Леони и Маркус тоже не верили тебе?
Она снова содрогнулась.
– Акора... когда мы прибыли... – Она часто задышала и вдруг рывком высвободилась из объятий. Завернувшись в одеяло, она застыла поодаль – одинокая фигурка со взглядом, устремленным на каменную глыбу. – Отец вот так же закрывался рукой, прежде чем волны обрушились на него. Кажется, он что-то пытался крикнуть мне.
Ужас видения, запечатлевшегося в памяти Брайанны, пробрал Атрея до костей. Меньше всего в эту минуту ему хотелось говорить о смерти ее родителей.
– Брайанна, прости, если статуя напомнила тебе о плохом, но...
Она словно не слышала его.
– В тот день я была страшно зла. Ни в какую не хотела идти на корабль. Я рвалась домой – в наш последний дом. Там у меня осталась подруга. Кажется, ее звали Эммелин.
– Ты помнишь тот день? – Нет, этого не могло быть. Если бы она все помнила, он бы уже знал об этом.
– Обрывками. Сначала я дулась и злилась, а потом поднялся ветер.
Ветер. До Атрея постепенно доходил смысл случившегося, но вместе с ним нарастало недоверие. Он шагнул к Брайанне, взял ее за плечи и повернул к себе.
– И ты веришь, что в смерти родителей виновата ты? Ее горечь и оцепенение прошли, сменившись обидой и негодованием.
– Такие бури случались и раньше. Однажды деревенские дети окружили меня и стали дразнить, называли ведьмой. Налетел ветер – такой, что вывернул с корнем деревья. В другой раз ветер снес крышу дома.
– Это совпадение, не более. Она грустно улыбнулась.
– Леони и Маркус знают. Но не все – им хватает и своих забот. Они видели, как поднимается такой ветер.
– Значит, ты и вправду в это веришь. – Только когда Атрей произнес это вслух и услышал собственный голос, слова окончательно обрели смысл. Эту тайну Брайанна хранила всю жизнь, А тайна преследовала ее.
Будущим воинам объясняют, что ужас и потрясение бывают настолько сильными, что, кроме них, человек уже ничего не чувствует. До сих пор такое случилось с Атреем лишь однажды, давным-давно, в ту минуту, которую он предпочел бы забыть. Его тоже преследовали воспоминания и угрызения совести. Но не мнимые, а настоящие. Он убил родителей Брайанны. И хотя он совершил убийство во имя Акоры, это ничего не меняло.
А вина Брайанны... от такой ноши ее можно с легкостью избавить.
– Куда мы идем? – спросила Брайанна, когда Атрей вынес ее из мастерской и зашагал по лабиринту коридоров. Килт он набросил, а про обувь даже не вспомнил. Брайанну, завернутую в одеяло, он бережно прижимал к груди.
– Тебе надо поспать.
Наверное, она и вправду заснула, потому что не заметила, как Атрей приблизился к двери своих покоев в семейном крыле дворца. Здесь царила тишина. Кастор ушел к себе, никого из слуг поблизости не оказалось. После долгого и веселого пиршества весь дворец и город мирно отсыпались.
– Мне сюда нельзя, – пробормотала Брайанна, но Атрей ее не слушал. Он откинул одеяло на кровати и осторожно уложил Брайанну. Прикосновение льняного белья приятно охладило кожу. Брайанна заерзала, но замерла, когда ее обхватили две сильных руки. С глубоким вздохом она прижалась к Атрею.
Она спала, Атрей не мог. Он лежал без сна в дремотном мире, пока утро постепенно сменялось днем. Дождь кончился, в воздухе еще пахло сыростью. Изредка до спальни доносились голоса дворцовых стражников, которые, несмотря на усталость, не позволили себе покинуть пост. Город окутала тишина, которую нарушали лишь брехливые собаки и петухи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84