..– Да, да, и мы ничем не должны оскорбить лорда Перси, Северного принца. Но что же нам делать? – Он переводил взгляд с одного на другого, и, казалось, наслаждался ситуацией и полнейшей беспомощностью гостей. И вдруг он изо всех сил ударил кулаком по столу – вино выплеснулось из покачнувшегося кубка. – Вот что, господин Морлэнд! Как ты смотришь на то, если твой сынок поживет с нами и попытается добиться внимания дочки? Коль хватит у него ума, то он ее добьется!Пол открыл было рот, чтобы с возмущением отказаться, но Джон опередил его.– О, да! Отец, разреши мне остаться! – громко взмолился он. Потом, словно устыдившись порыва, понизил голос и продолжал: – Вдали от нее я не обрету покоя. Позволь мне остаться и добиться ее любви – если, конечно, я сумею...Черный Вилл снова захохотал, и громовые раскаты его смеха не дали Полу высказать все, что накипело у него на сердце. Девушка была в ярости, Джона обуяла страсть, а Черный Вилл наслаждался этой сценой – Пол оказался как бы не у дел. Так все это было продумано заранее? Он терялся в догадках. Ведь если Джон останется здесь на правах гостя, то обещание поддержки, данное Полом лорду Перси, невозможно будет взять назад! Он будет повязан по рукам и ногам. А ведь брака может и не последовать – никакой уверенности в успехе у Пола не было. Джон может долгие годы провести здесь, питаясь бесплодными надеждами. Да, в его власти было воспретить сыну остаться – но одного взгляда на Джона было достаточно, чтобы понять, сколь это было бы глупо. Джон впервые в жизни мог воспротивиться отцовской воле и уронить его престиж в глазах Черного Вилла. Единственное, что ему оставалось – это благоразумно согласиться на предложенные условия и тешить себя надеждой, что Джону удастся завоевать девушку, жениться на ней и присоединить ее богатства к достоянию семьи. Пол переводил глаза с одного на другого – ничего другого ему не оставалось, кроме как спасать свой престиж любыми средствами. Он с усилием улыбнулся и приподнял шляпу.– Прекрасно! – воскликнул он. – Так давайте выпьем за успех и за будущий союз наших семей!Черный Вилл поднял кубок и шумно отхлебнул. Дети сидели молча, каждый подле своего отца. Мэри Перси смотрела в пол, а Джон – на Мэри Перси, с любовью и надеждой.
Глава 7
Придворные церемониалы были изысканны, поражали блеском и – на удивление изматывали. Но королева Елизавета, как и покойный ее отец, прекрасно знала, что «король должен выглядеть королем» – поэтому при ее дворе скрупулезно соблюдались все нормы и правила этикета. Но за порогом ее спальни эти мучения кончались – там королева мгновенно преображалась и становилась просто Елизаветой Тюдор. Понятно, в ее покои не допускался никто из придворных, кроме двух ближайших фрейлин – Кэт и Нэн, да постельничих. У каждой из этих двух леди были свои, строго определенные обязанности – Кэт, словно сорока, приносила на хвосте новости, болтала без умолку, развлекала госпожу и обихаживала ее как нянька. Делом Нэн было успокаивать государыню, выслушивать ее – и давать мудрые советы. В обязанности обеих входило любить госпожу – но это было скорее удовольствием, нежели долгом......Стоял август – день был на удивление жарким и влажным, но дождь все еще не начинался. Выдался на редкость тяжелый день, и государыня была утомлена. Платья придворных дам были необыкновенно тяжелы, но королеве приходилось труднее всех: ее наряд, расшитый жемчугом и золотым кружевом, был тяжелее всех прочих. Когда Кэт и Нэн освободили ее от платья, стройное тело королевы тотчас же выпрямилось, словно травинка, освобожденная от гнета давившего на нее каблука. В одной белоснежной льняной сорочке она уселась перед зеркалом, опершись локтями на подзеркальник, сплошь уставленный флаконами духов, пудреницами и щетками для волос. Кэт неодобрительно взглянула на нее.– Успокойтесь, моя драгоценная леди. Ваша верная Кэт тотчас же умоет ваше прелестное лицо. Но не упирайтесь локтями в столик, дорогая моя, – я ведь уже тысячу раз вам говорила! На локотках вашей милости появятся морщинки, безобразные морщинки...– Прекрати, Кэт! – оборвал ее королева, не меняя положения. – Нэн, поди сюда и причеши меня. Ни у кого нет таких нежных рук, как у тебя – моей голове сразу станет легче.Нэн оставила парадное платье государыни на попечение Кэт и послушно направилась к государыне. Кэт взволнованно спросила:– У вас болит голова, миледи? Пойду-ка принесу вам понюхать розмариновой воды.Елизавета уже открыла было рот, чтобы возразить – и тотчас же передумала:– Да-да, пойди, Кэт, – и, кстати, захвати по дороге немного лимонада.После ухода Кэт в спальне стало очень тихо – никто не произносил ни слова. Нанетта осторожно извлекла из прически королевы шпильки – плащ из золотисто-рыжих волос почти скрыл фигуру Елизаветы – и принялась нежно их расчесывать, следя за тем, как усталая женщина мало-помалу успокаивается. Через некоторое время опущенные веки приподнялись:– Нэн...– Да, ваша светлость? – она предпочла более теплое и доверительное обращение холодно-официальному «ваше величество».– Что мне делать с ней?Нанетта была достаточно умна, чтобы понять – речь идет вовсе не о Кэт. Но необходимо было удостовериться, о ком именно.– С кем, ваша светлость?– С шотландской королевой. – Елизавета поморщилась. – С моей кузиной, Марией Стюарт, королевой Франции и Шотландии, как она себя именует. И с удовольствием объявила бы себя королевой Англии...– Это не в ее власти, – спокойно ответила Нанетта. – Покуда вы здесь и…– И – что? Договаривай!– Вы сами прекрасно знаете, ваша светлость. Пока вы не замужем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129