Только сейчас до нее дошел весь драматизм ситуации. Отступать было поздно: из дома к ней навстречу уже спешила Рейчел. Дебра вышла из машины.
— Господи, что вы делаете здесь в такой час?
Дебра направилась к ней, но вдруг почувствовала, что земля ускользает из-под ног, все поплыло перед глазами. Издалека до нее доносились знакомые встревоженные голоса. Потом наступила тишина…
Когда она пришла в себя, то увидела, что лежит в доме, а над ней озабоченно склонились Ванесса и ее племянница. Страшные воспоминания захлестнули Дебру, сдержанность и сила духа покинули ее. Задрожав всем телом, она разрыдалась.
— Я…
— Рейчел приготовит нам чай, — мягко сказала писательница, и ее племянница тут же ушла в кухню. — Не надо сейчас ни о чем рассказывать. Я испытала много боли в своей жизни, чтобы понять, как вы сейчас страдаете. Мы обо всем поговорим позже, когда вам станет легче.
— Я… Мне не следовало приезжать к вам без предупреждения. Не знаю, почему так получилось, — оправдывалась Дебра.
— Дорогая моя, не надо никаких извинений. Уверяю вас, вам здесь всегда рады. А сейчас садитесь поближе к камину. Сегодня прохладный вечер.
В последующие несколько дней Дебра поведала Ванессе обо всем случившемся, утаив лишь некоторые детали. Она умолчала о последней, унизительной для нее сцене, потому что о таком никогда и никому нельзя рассказывать. Эта боль глубоко сидела в ее сердце, и справиться с ней могла только она сама.
Дебра направила в журнал письмо за своей подписью, извещавшее о ее увольнении. Писательница же заявила ей, что нуждается в помощнике и секретаре для дальнейшей работы над второй частью романа и редактирования уже написанного. Пребывание Дебры в ее доме получалось оправданным, Рейчел с радостью восприняла эту новость, заявив, что в таком случае у нее появляется возможность вернуться к своей семье. К этому времени Дебра прожила уже около недели в ломе Ванессы.
Боль и потрясение меняют человеческое восприятие. К такому заключению Дебра пришла, когда обнаружила, что время стало произвольно, капризно менять свою длительность, не разбиваясь на четкие отрезки и периоды. Иногда, когда она лежала по ночам с открытыми глазами, секунды казались ей томительными часами, которые порой так стремительно проносились, что в это было трудно поверить.
Когда-нибудь, она обязательно забудет Лоуренса. Она поклялась себе в этом. Но сначала он будет незримо присутствовать в ее жизни, не отпуская от себя ни на шаг. Этого-то она и боялась больше всего.
8
Дни складывались в недели, недели в месяцы. К концу второго месяца Дебра вошла в новый для себя ритм жизни. Никто в журнале не знал, где она. Она написала тете о том, что сменила работу. Письмо с заявлением об увольнении было послано предварительно издателям Ванессы и отправлено ими уже в Эдинбурге, что позволяло сохранить в тайне местонахождение Дебры.
Обе женщины прекрасно ладили между собой. Однажды Ванесса спросила Дебру, что она будет делать, если вдруг приедет Лоуренс. Та с сомнением покачала головой и уверенно ответила:
— Этого никогда не случится.
— По-моему, ты ошибаешься, — возразила Ванесса. — Как только он узнает правду…
— Он никогда не узнает.
— Полагаю, все-таки узнает. Наши поспешные, подчас жестокие суждения о людях имеют обыкновение бумерангом возвращаться к нам. Подумай сама, — убеждала писательница, глядя на сомневающуюся Дебру. — Тебе разве никогда не приходилось несправедливо критически отозваться о человеке, а потом узнать, что ты была не права?
Вынужденная согласиться с Ванессой, Дебра тем не менее осталась при своем мнении, что Лоуренс никогда больше не встретится с ней.
— Но если все же такое случится? — упорствовала Ванесса.
Вместо ответа Дебра пожала плечами. Сидевшая напротив пожилой женщины худая, измученная переживаниями девушка являла собой безмолвный ответ на все вопросы, и Ванесса не стала настаивать.
Работа над второй частью книги продвигалась легко. Писательница утверждала, что Дебра очень помогла ей в розысках и отборе различных документов, касающихся исторической эпохи, описываемой в романе. Дебра хорошо знала материалы книги и стала незаменимой помощницей в работе.
Абердин, в который они часто наведывались, был очень красивым городом. Но для Дебры он, как и многое другое, был словно отгорожен стеклянной стеной, отделявшей ее от всего остального мира. Эта стена защищала ее от жестокой реальности. Писательница с тревогой наблюдала за ней: внешне поведение девушки было вполне обычным, но в ее душе явно царил хаос, и это беспокоило Ванессу. Лоуренс постоянно являлся Дебре в сновидениях: она, завидев его, бежала к нему с распахнутыми объятиями и останавливалась, заметив непримиримую ненависть у него на лице. Подобного рода кошмары неотступно преследовали ее.
Где-то в середине ноября во двор особняка писательницы въехала машина с неместными номерами. У Ванессы было много друзей в различных частях страны, и поэтому появление этого автомобиля не вызвало у Дебры никакой тревоги. Она просто собиралась предупредить посетителя о том, что в данный момент писательница очень занята, работая над заключительной главой. Не дожидаясь стука, она открыла дверь и замерла на месте, увидев Роберта, выходящего из машины и уверенно направляющегося к дому. Он тоже остановился, пораженный неожиданной встречей.
— Так вот где ты скрываешься?! — воскликнул Роберт.
— А ты искал меня? — слабо улыбнувшись, спросила она.
— Везде, где только можно предположить. Об этом месте мы подумали в первую очередь, но нам ответили, что тебя здесь нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42