У них, наверное, общий бизнес, вот и ей перепал лакомый кусочек.
Любопытно, рискнул бы Бэдфорд сделать ее своим деловым партнером, если бы содержание сплетен было несколько иным и молва прочила бы ее не в невесты Тони Богарту, а в любовницы?
Разве справедливо, что уровень ее квалификации определяют, ориентируясь на личную жизнь? Но, как ни обидно, многие клиенты, прослышав о том, что ее имя теперь связано с именем известного, всеми уважаемого предпринимателя, наверняка последуют примеру Уильяма Бэдфорда.
Эмили с досадой смотрела на телефон, почти сожалея, что не отказалась. Долгожданное соглашение не принесло ей удовлетворения, а лишь уязвило гордость. Но одно соображение удерживало ее от искушения перезвонить Бэдфорду: отец всегда говорил, что в бизнесе нельзя руководствоваться только личными мотивами. Иногда приходится потакать причудам клиента в ущерб собственным прихотям.
В конце концов ни один мужчина не позволит себе распустить нюни, когда речь идет о делах. Но, с другой стороны, ни один уважающий себя мужчина не потерпит покровительственного отношения к себе и не примет подачки, с ожесточением подумала Эмили. Ей тоже хотелось бы, чтобы оценили ее собственные заслуги, а не рассматривали как приложение к какому-то другому человеку, к мужчине тем паче.
Внутри у нее все бурлило от негодования и злости на Уильяма Бэдфорда и ему подобных, как вдруг в кабинет вихрем влетела разгневанная Нэнси.
— Ну что, довольна собой?
Ни приветствия, ни вступления, никаких вопросов о прошедшем уик-энде. Старшая сестра ринулась в атаку раньше, чем Эмили успела прийти в себя от ее неожиданного появления.
— Поздравляю! Если ты решила сделать из меня посмешище, тебе это удалось как нельзя лучше! Я встречаю Кристину Олсфилд на автостоянке и слышу восторги по поводу того, что моя сестра подцепила чуть ли не самого завидного жениха в Соединенном Королевстве. Причем, заметь, слышу впервые. Уже весь Колрейн оповещен о том, что вы с Тони…
— И что же мы с Тони? — запальчиво и в то же время со страхом перебила Эмили.
Нэнси знает, что она ночевала у него? А горожане строят предположения, сколько дней, недель, месяцев продлилась тайная связь, до того, как любовников разоблачили… Вернее, до того, как застали Эмили в доме любовника? И, естественно, никому и в голову не придет обвинить Тони в нарушении приличий. Все косые взгляды будут адресованы Эмили.
Нэнси стояла напротив нее, облокотившись о стол обеими руками, подавшись вперед, с горящими глазами. В последнее время она привыкла к беспрекословному повиновению родственников и обращалась с ними, словно сюзерен с вассалами. А тут вдруг младшая сестра осмелилась ей перечить. От такой дерзости Нэнси аж оторопела, но ненадолго и колко ответила:
— Что вы с Тони собираетесь пожениться, разумеется, что же еще?
Разом нахлынуло нелепое, безмерное облегчение. Эмили сначала не поняла, что оно означает, но когда осознала, поразилась своему лицемерию. Сказывалась ли среда, в которой она выросла, или врожденная благовоспитанность, но, если уж люди обсуждают ее частную жизнь, она предпочитает укрыться за завесой лжи, сочиненной Тони, всеми правдами и неправдами сохранить репутацию незапятнанной.
Быть может, ей было бы все равно, если бы ее личная жизнь касалась только ее самой. Но есть еще мама с папой, Нэнси. Дети Нэнси сейчас в таком нежном возрасте, их больно заденут всякие гнусные сплетни о членах их семьи… А клиенты… Они бы попросту порвали с агентством, где должность генерального директора занимает женщина с подмоченной репутацией.
— Одного я не могу понять: почему ты мне не сказала? — сердито проворчала Нэнси. — Честное слово, Эмили, твоя скрытность переходит все границы… Вы же с ним… Ведь ваши отношения не были построены исключительно на сексе, в них не было ничего грязного, верно? Тогда как прикажешь истолковывать твое секретничанье?
Эмили внутренне сжалась. Жестокие, едкие слова Нэнси обрушивались на нее, как удары хлыста. А та и представления не имеет, как недалека от истины.
— Ты разве не понимаешь, что по твоей милости я осталась в дураках? У моей любезной сестрицы помолвка на носу, и всем об этом известно, кроме меня!..
Эмили молчала, но Нэнси это не смутило, и она продолжала:
— Конечно же, Кристина мне не поверила, когда я попыталась выкрутиться и наплела ей, что мы специально не оглашали ваших намерений, потому что вы с Тони еще не установили точную дату свадьбы. Эми… Почему ты молчала? Я-то думала, мыс тобой самые близкие люди. Я даже не знала, что вы знакомы с Тони, не говоря уже обо всем остальном… А его невестка Долли Богарт, захлебываясь от восторга, рассказывает каждому встречному, что будет твоей подружкой на свадьбе, а ее сыновья — пажами. Они с мужем даже решили задержаться, чтобы присутствовать на торжествах по случаю вашего бракосочетания… Ну, Эми, ты меня убила наповал; от чужих людей у тебя нет тайн, а сестре и родителям — ни слова. То-то отцу и маме будет сюрприз, когда они вернутся!
Губы Нэнси жалко скривились, на глазах показались слезы. Эмили стало совестно, что она расстроила сестру, да еще на раннем сроке беременности. И, чтобы хоть как-то ее утешить, Эмили сказала первое, что пришло в голову:
— Понимаешь, пока не решено окончательно, что мы с Тони поженимся. Долли и Кристина сильно преувеличивают. Поверь, Нэнси, я бы тебе первой обязательно все рассказала, если бы было о чем, и…
— То есть как не решено? — Слезы Нэнси моментально высохли, она грозно нахмурилась.
Эмили увидела, что попытка утихомирить разбушевавшуюся сестру подействовала, словно красная тряпка на быка:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38