В темноте ничего нельзя было различить кроме старых ступеней, уводящих наверх, в сгущающиеся сумерки.— Ради Бога, осторожней, — послышался откуда-то из темноты глубокий мужской голос. — Входи, пожалуйста, и поосторожней на втором пролете, я чуть было не свалился сегодня.Она не смогла разглядеть невидимого собеседника и, только шаря в темноте рукой, наткнулась на обладателя голоса.Едва они поднялись в холл, в котором было более или менее светло, хозяин произнес:— Да, в жизни ты выглядишь гораздо лучше, чем на фотографиях, которые делают газетчики. Надеюсь, у тебя есть немного времени, чтобы выпить и посидеть со мной?— Во-первых, у меня ни одной минуты лишней. А во-вторых, я хочу сразу узнать, чему обязана?..Наконец-то она смогла разглядеть его спокойное лицо. Пять лет назад оно ей казалось таким сексуальным и привлекательным, а теперь Лесли не могла смотреть на него без агрессии и отвращения. Неприятная волна мурашек пробежала по ее телу. Она хотела сразу же развернуться и уйти, плюнув на все.Время его не коснулось. Его взгляд по-прежнему оставался глубоким. И глаза блестели как раньше. На губах поигрывала все та же саркастическая улыбка. Под кожей угадывались недюжинные мускулы, даже манера одеваться не изменилась ни на йоту. Казалось, он был в той же рубашке и в тех же джинсах, что и раньше. Да, это опасный мужчина. Он был опасен пять лет назад, тем более опасен и теперь.Казалось, он не заметил ее агрессивного настроя и вел себя довольно непринужденно, если не сказать развязно.— Пять минут седьмого. Я отнял у тебя всего пять минут твоего драгоценного времени, а ты уже торопишься сбежать. У меня есть к тебе одно предложение…Да, она не ошиблась. Ей будет крайне тяжело и неприятно с ним общаться.Он смерил ее колким взглядом и усмехнулся.— Очень интересная, — продолжил он. — Однако ты выглядишь скованно.— Это мое дело. Чего ты хочешь?— Всему свое время. Для начала выпьем.Не оставляя ей выбора, он непринужденным движением распахнул двери, ведущие в гостиную. Второй раз за сегодняшний день Лесли пришлось удивиться. Не такой она представляла себе комнату модного фотографа. Обстановка, словно законсервированная с довоенных времен, явно принадлежала ушедшей эпохе короля Эдуарда Шестого. Мебель, предметы искусства и даже стены виделись как бы сквозь тонкую патину времени. При других обстоятельствах Лесли позлословила бы от души по поводу вкусов Невила Хаггинса, но сейчас ей было не до того.— Ты одета, как монахиня. Уж не записалась ли ты в послушницы? — продолжал Невил свой комментарий, открывая бар.— Какое тебе дело до моего гардероба? — Льдинки так и сыпались из ее голоса. — Может, скажешь, какого черта ты вытащил меня сюда?— Самое что ни на есть непосредственное… — проворчал Невил, проигнорировав вторую часть ее тирады. — Должно быть, и дома у тебя форменный монастырь.— Какого черта?..Но договорить он ей не дал.— Я хочу жениться на тебе, Лесли. — В руках Невила мелькал шейкер. Коктейль явно интересовал Хаггинса больше, чем ее ответ.— Выйти за тебя?! Да ты с ума сошел! Я вообще не собираюсь выходить замуж. А уж тем более за тебя!— Тем более? Это что, месть за неудачное свидание? Других причин я не вижу.— Я не желаю говорить о прошлом, — мрачно заметила Лесли. — И вообще, как ты мог даже помыслить об этом? Ты всегда так не смешно шутишь?— Шутки в сторону, Лесли! — Он сел напротив нее, протягивая ей высокий хрустальный стакан, наполовину наполненный янтарной жидкостью. Лицо его не предвещало ничего хорошего. — Поверь мне, я серьезен как никогда.— Тогда ты сошел с ума. Замечательно. Я вызову тебе психиатра на обратном пути. — Она отодвинула его руку со стаканом и, встав с дивана времен короля Эдуарда, направилась к выходу. — Ты не первый претендент на миллионы О'Конноров. И ты не первый в ряду посланных к черту!Казалось, на Невила ее гнев не произвел ни малейшего впечатления.— Ошибаешься, Лесли, меня не интересуют миллионы «Барнард ойл». Но меня интересует твое происхождение. Ты дочь сэра Рандолфа О'Коннора, вот что важно.— Единственная дочь, заметь, и притом наследница? — От ее голоса стены уже покрывались инеем.Лесли метнулась к выходу, но Невил оказался у дверей раньше, отрезая ей путь к бегству. Этот человек хотел закончить разговор тогда, когда сам сочтет его законченным.— Успокойся, успокойся, радость моя, я пока не сделал тебе ничего плохого! Ты права, я имею свои планы относительно тебя, но дело не в деньгах твоего папаши!— Святой бессребреник?— Отнюдь не святой и к тому же очень богатый человек. И буду еще богаче. Если выполню одно условие дядюшкиного завещания.— Условие? При чем тут какой-то дядюшка?! Ты мне дашь уйти или нет?— Видишь ли, покойник любил почудить. Он весьма щепетильно относился к продолжению своего рода и чести фамилии… И вот теперь я, видишь ли, должен жениться в течение трех месяцев со дня его кончины…— И у бедненького Невила, кроме меня, под рукой не оказалось ни одной подходящей девицы?— Подходящей ни одной.— Тебе потребовалось пять лет, чтобы прозреть? — Ее голос слегка потеплел. Невил протянул ей стакан, и она механически приняла его. — Я не желаю играть в твои идиотские игры.Она вновь хотела было уйти, но преградой послужил могучий торс Невила.— Не до игр, Лесли, — раздумчиво протянул Невил, — я должен на тебе жениться.— И все эти пять лет, терзаемый сомнениями, ты размышлял, любишь ты эту женщину или все-таки не любишь. И вот решился-таки наконец! Я не поддаюсь на дешевые трюки, Невил.— Все, что ты сказала, полнейшая чушь! Я должен жениться на тебе. А в твои рассуждения о прошлом я внесу некоторые поправки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43