Эта работа была ей не в тягость – наоборот, отвлекала от мрачных мыслей. Над народом чероки сгущались мрачные тучи.
– И еще мисс Холл украсила елку, – жизнерадостно сообщила Ксандра. – А после ужина мы споем вам рождественскую песенку, которой она нас научила.
– Не говори глупостей, – презрительно оборвал сестру Кипп. – Петь мы не будем.
– Почему? – расстроилась она.
– Потому что Чарли, Том и остальные уехали. Ты что, забыла?
– Да, забыла, – пролепетала девочка, опустив взгляд.
Элайза заметила, что лицо Уилла Гордона при этих словах страдальчески исказилось. Ксандра невольно затронула тему, которой все намеренно избегали.
Темпл вздохнула и сердито воскликнула:
– Дядя Джордж и тетя Сара могли бы остаться хотя бы на Рождество. Без них праздник какой-то не такой.
– Они поступили так, как сочли нужным, – заметил Гордон.
– Как ты думаешь, успели ли они преодолеть перевал до того, как пошел снег? – спросила Темпл.
– Надеюсь, что успели, – сказал Клинок.
– Во время снегопадов в горах нередко бывают снежные обвалы. Вдруг их завалило?
– Я уверена, что с ними все в порядке, – вставила Элайза.
– Зачем они покинули свой дом? Ведь дядя Джордж сам его построил! – дрожащим от злости голосом произнесла Темпл. – Подумаешь, какая-то лотерея! Просто клочок бумажки, и все. Джорджийцы не имеют права распоряжаться нашими домами и землями.
– К несчастью, мы ничем не можем им помешать.
Уилл положил Шавано Стюарту на тарелку огромный кусок баранины.
– Какая нелепица! Делить чужую землю, распределять ее по каким-то билетикам. Вот уж не думал, что до этого дойдет. – Нэйтан уныло смотрел на мясо, но к еде не притрагивался. – Мне казалось, что у джорджийцев все-таки не хватит наглости пойти на откровенный грабеж.
– Теперь, когда Джексона переизбрали на второй срок, джорджийцы совсем обнаглеют, – предупредил Клинок.
– Это еще неизвестно, – возразила Элайза. – Например, в вопросе с Южной Каролиной Джексон проявил твердость. Он отправил в Чарльстон несколько военных кораблей и пригрозил ввести в Каролину войска, если штат будет настаивать на отделении. Если Джексон готов пойти на такие крайние меры, лишь бы защитить конституцию, значит, он не позволит джорджийцам нарушать закон.
– Джексон не станет вмешиваться, можете быть в этом уверены, мисс Холл, – скептически заметил Клинок. – У него разный подход к белым и к индейцам. Поэтому Южная Каролина, с точки зрения президента, виновата, а Джорджия – нет. Примерно это он и сообщил нам прошлой весной.
– Я слышал, что Джексон боится злить джорджийцев – вдруг они объединятся с южнокаролинцами и вместе захотят выйти из федерации, – вставил Нэйтан. – В этом случае гражданская война неминуема.
– Джексон ничего не боится, – ответил Клинок. – Вильям Вирт пишет, что после грандиозной победы Джексона на выборах он при желании может оставаться президентом хоть до конца жизни. Будем смотреть правде в глаза: наш враг силен, и в дальнейшем ситуация будет только изменяться к худшему.
– Ничего, мы выживем, – спокойно сказал Уилл.
– Как? – резко обернулся к нему Клинок. – Или у вождя Росса есть план?
Возникла напряженная пауза. На октябрьском совещании Клинок, поддержанный Джоном Риджем и Элиасом Будино, предложил отправить в Вашингтон делегацию, которая обсудила бы с президентом условия нового договора. Уилл Гордон и большинство членов Совета пришли в ужас от этого предложения. Они по-прежнему считали, что переселение на запад обсуждаться не должно. Таким образом, впервые в парламенте произошел раскол, единство было утрачено.
– Сейчас не время и не место обсуждать подобные проблемы, – отрезал Уилл Гордон. – Сегодня день мира, не будем его нарушать.
– Согласен, – кивнул Шавано Стюарт, с упреком поглядев на сына.
Войдя на кухню, Фиби увидела, что Шадрач, закатав рукава по локоть, вовсю драит котлы и сковородки. Оглянувшись через плечо – нет ли поблизости матери, – девушка сунула руку в карман платья и достала маленький сверток.
– Вот. Это тебе. – Она подождала, пока Шадрач вытрет мокрые руки. – Я же знаю. Ты любишь.
Он взял сверток, принюхался, и глаза его радостно вспыхнули.
– Это что, медовое печенье?
– Да.
Он аккуратно развернул платок и с вожделением посмотрел на аккуратные брикетики.
– Мисс Темпл наготовила его целую кучу, – объяснила Фиби. – Я взяла совсем чуть-чуть, она не заметит.
Шадрач отломил маленький кусочек печенья (конопляные семечки, сваренные в меду) и сунул в рот.
– Только не хрупай так громко, – сказала ему сестра. – Мама услышит и подумает, что это ты у мисс Виктории своровал.
– Миз Виктория в этом году печенье не делала, – сообщил Шадрач с набитым ртом.
– Все равно лучше спрячь в карман. Иначе мама начнет орать, что воровство до добра не доведет, и все такое.
– Ничего, она и так все время орет. – Но Шадрач все-таки послушался и, завернув печенье, спрятал его в карман. – Ты видела, как она сегодня готовила? Отсюда откусит, оттуда. Говорит, что пробует. Напробовалась так, что чуть не лопнула.
– Могу себе представить.
Фиби с улыбкой смотрела на братишку, который за последние месяцы здорово подрос.
В прошлый раз он едва доставал ей до плеча, а сейчас почти сравнялся.
– Ты растешь, прямо как лопух в огороде.
– Еще бы, тебя вон сколько не было. Без тебя стало хуже, – неохотно признал он. – Поговорить стало не с кем. Мама виду не показывает, но я-то знаю, как она по тебе скучает.
– Я тоже скучаю.
Фиби очень любила Дье и была с ним счастлива, но иногда ей ужасно не хватало родителей и брата. Шадрач тоскливо посмотрел на сестру и отвернулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94