– Не знаю… Я только думаю…
Она попыталась отвернуться, но на этот раз Сэм не дал ей возможности ускользнуть снова. В два шага он покрыл разделявшее их расстояние и, ухватив ее кисть, развернул ее лицом к себе.
– Не говори, что ты думаешь! Говори, что чувствуешь!
Глаза их, их характеры схлестнулись.
– Ты хочешь знать, что я чувствую, да? – Она швырнула в него эти слова, и в каждом из них было непокорство и сопротивление. – Хочешь услышать, что я не желаю любить тебя, что связь с тобой была ошибкой? И что бы ни было между нами, этому не будет продолжения?
– Правда? Тогда мы должны, не теряя времени даром, использовать то, что есть! – Сэм притянул ее к себе и приник к ее губам, с силой зажав ее голову в руках.
Келли сопротивлялась, пытаясь оттолкнуть его руки, но находила лишь его ищущий рот. Она пыталась бороться с ним, но понимала главное: бороться она должна сама с собой.
Побуждаемый гневом и досадой, Сэм вновь и вновь жадно приникал к се губам. Он должен доказать ей, что их связывает нечто огромное, неповторимое и настоящее. Она не должна больше страдать, она должна забыть обо всем, что мучило ее все эти годы, ведь у нее теперь есть он.
Когда она наконец ответила ему, ответ этот был безогляден и самозабвенен. Ее губы, не поддавшись, смягчились, не разделяя его пыла, раздвинулись. Он уловил еле слышный беспомощный звук – нежный вздох, идущий откуда-то из глубин ее естества. За окнами спальни рокотал гром и сверкала молния, но эпицентр грозы был здесь, рядом с ними, стихия эта вовлекала их в свой водоворот.
Сэм почувствовал пальцы Келли на вороте своей рубашки. Он начал снимать мокрую одежду с себя и с нее, срывая нетерпеливо, обрывая в спешке пуговицы. Охваченный лихорадкой страсти, он бросил Келли на постель и заключил ее в объятия, осыпая жадными поцелуями мокрое от дождя лицо, охваченный неистовым желанием трогать, гладить и мять ее тело.
Под этим новым натиском Келли приникла к нему и тоже принялась осыпать поцелуями его тело. Но этого ей было мало, Келли вжалась в него, задыхаясь от восторга, когда Сэм, обхватив ее бедра, вошел в нее, заполнив ее собой. Заполнив не только физически. Даже в смятении своем Келли это понимала.
Откинув голову, она изогнулась дугой – гибкой, напряженной, чудесной. Каким-то углом сознания, где еще сохранялся здравый рассудок, она хранила мысль, что не хочет его любить, не хочет нуждаться в нем, зависеть от его чувства. Потом руки ее скользнули по его груди, и, склонившись, она приникла к его губам.
Закрыв глаза, Келли позволила ему увлечь ее туда, где реальность смещается, торжествует одна лишь любовь, и за ее порогом остаются сомнение и здравый смысл.
Когда стихли последние содрогания, Келли осталась лежать на нем, приникнув головой к его груди, подымаясь и опускаясь вместе с его дыханием, становившимся все спокойнее. И чем больше успокаивалась сама, тем явственнее начинали шевелиться в душе все те же смутные опасения. Но сейчас ее убаюкивала его рука, тихо поглаживавшая се влажные волосы.
– Что ты чувствуешь сейчас? – пробормотал Сэм, и тихое рокотание его голоса пощекотало ее ухо.
– Счастье… – призналась Келли. – Полное счастье. На мгновение воцарилась тишина, и единственным звуком в комнате было мягкое шуршанье дождя по оконным стеклам. Келли решила, что Сэм удовлетворился ее ответом.
– Но – что? – спросил вдруг он, и в голосе его прозвучали вызов и легкая обида. – Мне кажется, в твоем ответе содержалось некоторое «но».
– Объятия, поцелуи, секс. Может быть, кроме этого, ничего больше нет, – сказала она, не убирая руки с его волос. Приподнявшись на локте, Келли откинула голову, чтобы взглянуть на него, и увидела в его глазах нетерпение и протест. И все же тихим голосом она договорила: – Может быть, больше этого мы так ничего и не узнали.
– Говори за себя. – Мягким движением Сэм перевернул ее на спину и лег так, чтобы касаться ее. – Что до меня, то я не отрицаю, что люблю твое тело. Люблю твои груди. – Он прикоснулся к ее груди. – Люблю, когда твои длинные ноги обвиваются вокруг меня. – Он провел рукой по ее бедру. Мне стоит только взглянуть на тебя, и я начинаю тебя хотеть. Но слушай меня внимательно – женщину, которая заключена в этой прекрасной оболочке, я люблю больше.
Он говорил тихо, но страстная уверенность проглядывала в его глазах, голосе, в выражении лица.
– Почему ты так уверен? – удивилась Келли.
Осторожным движением он разгладил пальцем морщинку между ее бровей и улыбнулся невеселой улыбкой.
– Почему ты так не уверена?
– Очень просто. Видишь ли, Сэм, в последнюю неделю вся моя жизнь перевернулась. Я не знаю, что будет с моей работой, с моей карьерой, наконец. – Она погладила его подбородок – ей нравилось, что он был такой твердый, решительный, говоривший о силе его характера. – Может быть, меня привлекла в тебе лишь твоя надежность, Сэм. А если это так, то долго это не продлится. Мне надо разобраться во всем этом.
– Разобраться и отбросить прочь. – Найдя ее руку, он, пристально глядя ей в глаза, поцеловал ее ладонь. – Скажи хотя бы, что думаешь обо мне.
– Отрицать это было бы невозможно. – Келли улыбнулась, остро чувствуя прикосновение его тела.
– Хорошо. Но мне надо сказать тебе и еще кое-что.
– Что же именно?
– Я хочу, чтобы у меня были дети, хочу убедиться, смогу ли я воспитать их лучше, чем воспитали меня мои родители. И я хочу, чтобы родила мне этих детей ты. Хочу, чтобы ты всегда была в моей жизни. А сам хочу быть в твоей, так что потрудись, черт возьми, освободить в ней место для меня! – Его брови изогнулись в ласковой угрозе.
Келли вздрогнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129