И в первую очередь, конечно же, амулетами с изображением солнечного диска и двух согбенных человеческих фигур. Поначалу, как и следовало ожидать, ничего подобного мне не попадалось, однако старания мои все равно не были напрасны. Я хорошо изучил каирский рынок антиквариата, наладил отношения с торговцами и выяснил, где реализуются самые ценные раритеты. Особый интерес в этом отношении представлял возведенный еще в средние века обширный крытый рынок Хан-эль-Халиль. С моей точки зрения, это место с его узенькими петляющими улочками, запахом пряностей, яркими шелками, носильщиками и осликами, важными купцами, скрестив ноги восседавшими возле своих товаров, медленно движущимися толпами покупателей казалось своего рода иллюстрацией к арабским сказкам и как нельзя лучше подходило для поисков старинных сокровищ.
Время, однако, шло, поиски мои ничего не давали, и надежды таяли. Месяцев через семь я пришел к выводу о бессмысленности дальнейших усилий, но тут – можно сказать, в критический момент – мне улыбнулась удача, уподобившая меня какому-нибудь Али-Бабе или Аладдину, живущему в таинственном, волшебном мире легенд. Однажды вечером, прогуливаясь вдоль рядов, где торговали всяческими безделушками, я приметил лавчонку, которую проглядел раньше – наверное, из-за ее крохотных размеров и того, что стояла она в тени высокой, обшарпанной стены. Отодвинув закрывавшую вход занавеску, я заглянул внутрь и увидел двух торговцев: сутулого старика и молодого человека, почти мальчика. Последний поднялся мне навстречу и в ответ на вопрос, нет ли в лавочке каких-либо древностей на продажу, кивком пригласил меня следовать за ним. Он поднял лампу, и в ее свете я уловил блеск металла. В глубине помещения на узорчатом каменном полу были разложены украшения, посуда и богато отделанное замысловатыми орнаментами оружие. Увы, все эти предметы относились исключительно к исламскому периоду истории Египта. Я ощутил горькое разочарование, и, видимо, оно отчетливо отразилось на моем лице, ибо старик вдруг поднялся и поспешил на помощь своему молодому подручному.
Услышав, что меня интересуют реликвии древнего периода, опытный купец, вместо того чтобы признаться, что ничем подобным не располагает, стал, как это принято на Востоке, с бесконечными подобострастными улыбками и поклонами предлагать мне все подряд. Чтобы хоть как-то от него отделаться, я, даже не надеясь на удачу, спросил, нет ли у него каких-либо изображений солнца, и вдруг увидел на его лице выражение явного облегчения. Улыбаясь еще шире, старик взял меня за руку, провел в самый дальний угол помещения и указал на лежавшие там предметы. Я отрицательно покачал головой, поскольку все они, как мне показалось, тоже принадлежали к раннему мусульманскому периоду. Купец тем не менее настойчиво предлагал мне рассмотреть товар более внимательно, и мне, чтобы соблюсти приличия, пришлось склониться пониже.
В тот же миг сердце едва не выпрыгнуло из моей груди. Я поднял на старика расширенные от удивления глаза и тут же снова уставился на камень с вырезанным на нем символом Атона – не просто солнца, а именно Атона – и двумя согбенными в поклоне фигурами. Изображение было полностью идентично тому, что я видел в карьере, когда работал под началом Ньюберри. И, хотя здесь никаких надписей не имелось, явно относилось к тому же периоду. Увидев мое волнение, старик тут же не преминул заломить несусветную цену. Сам камень мне нужен не был, но я бы охотно заплатил за информацию. Однако в ответ на вопрос, откуда попал к нему этот артефакт, старик лишь пожимал плечами и улыбался...
– Я хочу лишь узнать, как и откуда попала эта вещь к вам, – снова и снова повторял я.
Мое упорство испугало старика, и вместо прежней улыбки лицо его исказила гримаса страха Обещания хорошо заплатить за нужные сведения, сопровождаемые демонстрацией вынутых из бумажника купюр, должною действия не возымели: владелец лавчонки лишь перепугался еще пуще, принялся нести полнейшую околесицу и даже замахал руками, словно прогоняя меня прочь. Не помогло и увеличение суммы вознаграждения. В конце концов я ушел, так и не добившись своего.
Можете себе представить мой гнев и разочарование: наткнуться на столь интересную вещь – и уйти ни с чем! Не переставая проклинать тупость и непреклонность старика, я продирался сквозь толпу и в какой-то момент уже намеревался было повернуть обратно и предпринять еще одну попытку. Но едва я остановился, как почувствовал, что кто-то тянет меня за рукав. Оглянувшись, я увидел молодого подручного упрямого торговца.
– Господин хотел узнать, откуда тот камень? – спросил парнишка и после моего кивка сказал: – Он из мечети.
– Из какой мечети? Это здесь, в Каире?
Паренек ухмыльнулся.
Я полез в карман за деньгами.
– Господин должен иметь в виду: сведения, которые его интересуют, очень опасны, – промолвил он, не сводя оценивающего взгляда с банкнот.
– Чем? – спросил я.
– Плохая мечеть, господин. О ней идет дурная слава.
Я добавил несколько бумажек и отдал ему деньги.
Паренек убрал бакшиш в карман, взял меня за руку и с заговорщическим видом повел в темную боковую аллею.
– Нужная вам мечеть, господин, это мечеть аль-Хакима, – промолвил он. – Давным-давно он был халифом и правил всеми арабскими землями, но его называют злобным безумцем. Некоторые даже поговаривают, будто он служил силам тьмы и поклонялся не Аллаху, а Иблису.
– А как этот камень попал к старику?
– Мечеть заброшена, господин, так что моему дяде не составило труда вынуть камень из кладки.
– Но почему он не рассказал мне об этом сам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136