С тех пор военное счастье не оставляло «своих». Кирюшка через послов предложил перемирие и личное свидание командующих армиями.Штабы «своих» и «немцев» собрались около огромного полусгнившего дубового пня.– Не по чести делаете, – заявил высокий кудрявый Кирюшка. – У вас арбалетный бой, а у нас простые самострелы с камышовыми стрелками. Разве нам супротив вас выстоять?– Заведите и вы себе арбалетный бой! – насмешливо посоветовал есаул Ванюшка, выковыривая босой ногой труху из пня.– Где же нам его завести? Кабы у нас был мастер, как Егорка… Куда нам податься?– Что ж, – выступил вперед Егорка, – я и вам арбалеты смастерю. Будем по чести воевать.– Правда? – обрадовался Кирюшка и крепко пожал Егоркину руку. – Вот друг!Перемирие продолжалось, пока Егорка не снабдил оружием и противную сторону. Тогда война возобновилась и вновь стала интересной, так как силы противников сравнялись.В тот день, когда Егорка изобрел саморезку для колков, был назначен в роще генеральный бой; вот почему Ванюшка так усиленно отпрашивался у отца.«Свои» заняли опушку рощи, а «немцы» залегли в овраге. Оттуда они вылетали с диким ревом и, стреляя на ходу из арбалетов, швыряя палками и камнями, во весь дух понеслись к роще.Егорка и его «воины» ждали затаив дыхание, с побелевшими лицами и трясущимися от нетерпения руками. Когда «враги» были близко, Ванюшка выдохнул:– Пали!Грянул залп.Среди «немцев» произошло замешательство. Некоторые повернули назад, а Кирилл, бежавший во главе своего войска, повалился: ему в лоб угодила «пуля» – круглый камешек, пущенный Егоркой из арбалета.«Свои» выскочили с торжествующим ревом, но быстро затихли: уж очень неподвижно лежал на земле Кирюха…«Убили!» – пронеслась у всех в голове страшная мысль.Про войну забыли. «Противники» смешались в кучу, озабоченно столпились около Кирилла. У того на лбу быстро вспухала огромная багровая шишка…– Оживает! – рассудил обрадованный Ванюшка. – Ежели шишка, так это ничего!Действительно, Кирюшка вскоре опомнился и встал.Победа была присуждена «своим». Армии разошлись по домам.Дома Кириллу был от отца строгий допрос.– Кто это тебя так отделал? – кричал поп, топая ногами. – Ведь это что такое? Этак и убить недолго! Изувечить недолго! Говори, подлец, кто тебя, не то выпорю!Но Кирюха и под поркой не выдал товарища.Бабушка Ульяна узнала о «подвиге» Егорки. Долго бранила внука суровая старуха:– Ты только подумай, на кого руку поднял! Ведь Кирюшка в церкви часослов читает! Не стыдно тебе, не стыдно?– Мы ж воевали! – угрюмо отвечал Егорка.– Управы на тебя нету! Кабы не сбежал наш Илья, быть бы тебе поротому… Худо без мужика в доме!Впрочем, Егорке и без мужика попало: бабушка отстегала его розгой и решила изломать самопалы и инструменты.Егорка и Ванюшка, догадавшись о ее намерении, спрятали свое оружие, и бабушка ничего не нашла. Глава VII. Егор Марков – навигатор Разговоры о новой школе, ходившие по Москве, не на шутку взбудоражили Егорку Маркова. Его желание учиться возрастало с каждым днем. Когда мать возвращалась с работы, Егорка без конца повторял:– Мамка, хочу в школу! Мамка, буду учиться!Бабушка прикрикивала на мальчика:– Что выдумал?! Где нашему брату учиться? Учатся боярские да поповские дети. Они панычи, им грамота надобна. А тебе зачем? Землю пахать аль в кузне молотком стучать – это и без грамоты можно.Егорка упрямо продолжал тянуть:– Мамка! Отдай в школу! Отдай… Ну что тебе?– Ах ты, Егорушка! – вздыхала мать. – Разве из нашего звания в школу принимают?– Да вон Кирюху-то намедни Намедни – недавно.

приняли!– Глупый, он же поповский сын!– Ты попроси, примут и меня.– Хочешь, я тебя к дьячку отдам? Псалтырю и церковному четью-петью обучишься.– Не пойду к дьячку! В Навигацкую хочу! Там цифирь показывают.Аграфена сдалась, начала хлопотать. Она расспрашивала в тех домах, куда была вхожа, как устроить сына в школу. Все направляли ее к боярину Головину, которого царский указ поставил во главе школы.Преодолев все препятствия, Аграфена добилась, что ее впустили к боярину.Федор Алексеевич сидел в своей рабочей комнате. На столе лежали образцы учебников и учебных пособий: циркули, линейки, треугольники…Аграфена почтительно остановилась у порога. Обернувшись, Федор Алексеевич увидел незнакомую женщину. Та бухнулась ему в ноги.– Чего тебе?– Батюшка-боярин, будь отцом милостивым!.. На тебя вся надежда, батюшка… Облагодетельствуй!– Говори толком, чего надобно!– Определи моего сынка в Навигацкую школу!– Вот оно что! Какого звания?– Стрелецкая вдова, батюшка! – ляпнула Аграфена, позабыв о наказах свекрови.– Что?! – Боярин встал, нахмурил брови. – Да как же тебя, баба, не выселили из Москвы по царскому указу?Лицо Аграфены запылало от смущения. Заикаясь, она объяснила боярину, почему ее семье разрешили остаться в Москве. У бабы хватило догадливости ни слова не сказать о службе Ильи в мятежном полку.Боярин остыл.– А, это другое дело. Что ж? По царскому указу велено всякого чина людей принимать.Аграфена осмелела.– Мальчонка-то больно просится в школу. Он у меня к учению шибко востер, уж так востер…– Востер, говоришь?– Востер, батюшка. Ко всякому мастерству сызмальства способен. Самопалов таких понаделал. Намедни поповскому сыну чуть голову не сшиб.Федор Алексеевич заинтересовался:– Самопалы? А кто же его учил делать?– Да никто. Сам, батюшка, дошел, своим умом…– Вот как?! – Боярин захохотал. – Ишь, вояка! Поповичу, говоришь, голову прошиб? Нам вояки добрые надобны! Ладно, баба, ин быть твоему сыну в школе! Поручители есть?– Какие поручители, батюшка-боярин?– Что твой сын из школы не утечет, коли трудно покажется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17