– Лажи много пишут, – морщится вожак.
– Несерьезно, – отмахиваюсь я. – Мало ли, кто про кого пишет. И что пишет. Это не повод безобразить столько времени.
– Для кого не повод...
– Слушай, чувствительный ты мой! Они про тебя что-то не то написали? Приди и расскажи, как на самом деле все было. Зачем погром устраивать? Зачем девиц воровать?
– Да кто ее воровал? Она сама захотела поговорить...
– И поэтому дверь заперта снаружи. Чтоб не передумала. Заканчивай сказки сочинять. Тебе кто-то присоветовал на них наехать?
Вожак чешет в бороде, потом за ухом. Я угадал. Сейчас он размышляет, стоит ли мне об этом рассказывать.
– Да была тут одна кукла. Попросила разобраться.
– Чем они ей не угодили?
– Да я не вникал. То ли про нее написали, то ли она написала. Ну, показала мне пару бумажек про нас. Ну, мы и пришли к ним. А они развонялись – чего ходите, чего плюете... тут не стойте, там не прыгайте.
Вникать, что за «кукла» и что не поделила бывшая участница клуба или не участница вовсе с леди и джентльменами, мне не хочется. У всех свои разборки. Странно, что мне не сказали об этом сами господа историки.
Вряд ли они не догадываются, откуда произрастают их беды. Ну что ж – не сказали и не сказали. Меня попросили освободить девушку и решить проблему с семейкой. Это я и сделаю. А если коварный враг натравит на них еще кого-то, это уже проблемы клуба. Излишняя скрытность никому не идет на пользу.
– Ну так вот, слушай сюда. Девушку я заберу. Развлекаться с ними дальше категорически не советую. Услышу, что вы не успокоились, – вернусь. И разговаривать уже не буду – буду бить. Все ясно?
Вожак некоторое время размышляет, прикидывает перспективы и нехотя кивает.
– Да ясно... вот суки, сами побоялись – защитничка нашли...
– Видишь ли, дорогой мой. Это Город. И защитничка здесь найти не так уж и сложно. Ты еще порадуйся, что они позвали меня, человека тихого, мирного. А не охотников за вампирами с шестой завесы. Есть там такая милая тусовка...
Вожак краснеет до самых бровей, сжимает губы и выпучивает глаза. Кажется, я наступил ему на больную мозоль. Видимо, банда удрала как раз от этих охотничков. По правде говоря, вампиры и охотники стоят друг друга. И те, и другие – отъявленные отморозки. Но если вампиры – простое безыдейное хулиганье, гонимое на большинстве завес, то охотники – люди с идеями. Они, видите ли, очищают Город от нечисти. Глупые дети, насмотревшиеся глупых фильмов...
– Вот видишь, какие они приличные люди. Другие бы давно уже именно туда настучали. Ты думаешь, охотники так низко не спускаются? Ошибаешься. Ровно до тех пор, пока не знают, что вы здесь. Вот и сидите, как мыши под веником, не отсвечивайте. Все ясно?
– Да ясно, ясно... Да мы чего, мы, в общем, так... побаловаться.
– Баловаться надо осторожно, – улыбаюсь я.
Слезаю с подоконника, подхожу к вожаку и протягиваю ему руку. Он вполне заслужил нормального обращения. Не полез на рожон, не стал угрожать или спорить. Надеюсь, это не показное согласие. Если что – я вернусь. Они это знают. Я – существо злопамятное, настырное, словами бросаться не привык.
Пожатие у вампира крепкое.
– Пойдем, откроешь замок.
Дверь можно было бы выбить, и слабенькая сеточка защиты меня бы не остановила. Но у меня нет ни малейшего желания унижать папашу-вампира в его собственном логове. Для внушения вполне достаточно часового, с которым я не стал играть в вежливость. А этот, пожалуй, лучше поймет, если я буду обращаться с ним корректно.
Смотрю ему в спину – он на голову выше меня, широкоплечий, хорошо сложенный. И, судя по манере речи, не так прост, как прикидывается. Интересно, почему его вообще потянуло в вампиры. Такие парни обычно мечтают о другом. Этот же выбрал сомнительный путь кровососа. Город знает, почему и как. Вампиризм – не заразное заболевание, при укусе не передается. Нужно очень хотеть стать именно вампиром, попадая в Город. А потом уже невозможно выбрать другой путь. Каждый получает по желаниям своим...
Легким жестом парень снимает собственную охранную сеточку. Я отмечаю, как изящно и небрежно у него это получается. Пальцы – забавно, с короткими и чистыми ногтями, – собираются в щепоть, откидывают тонкую нить, опутывающую замок. Не слишком-то характерно для этой породы.
Девушку поместили в такую же комнату, только грязи здесь поменьше. Замусоленный диван с подушкой, на стене прилепился умывальник. Эту деталь интерьера явно добавила пленница – в бывшей жилой комнате ему делать нечего. Прикидываю, почему девушка не удрала, открыв окно, потом замечаю на нем охранную «паутину». Окно девушка просто не смогла ни разбить, ни открыть.
– Сам делал? – киваю я на «паутинку».
– Угу, – кивает вожак.
– И это на третьей завесе... Такие бы таланты – да в мирных целях.
Нужно запомнить этого папашу, думаю я. Его семейка не представляет никакого интереса, а этот – явно не без способностей. При необходимости можно будет к нему обратиться.
Смотрю на девушку – вид у нее не особо-то замученный. На шее синяк – ну да, крови попили, но не слишком. Скорее пугали, чем утоляли голод. Да и какой голод, когда у них коробками от пиццы весь дом завален! Личико и руки исцарапаны – ну да, отбивалась. Кажется, ничего более страшного с ней не произошло. Вопреки слухам вампиры вовсе не обременены сексуальными желаниями. Симпатичная девчонка, если умыть и подлечить царапины. Темные волосы, большие голубые глаза, курносый носик. На личике торжество вперемешку с негодованием. Она презрительно кривится, глядя на вожака, но молчит. Тот тоже не говорит ни слова, стоит набычившись. Видно, что ему обидно так вот запросто расставаться с жертвой, которую можно запугивать и унижать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14