Я умнее тебя, и борода у меня гораздо длиннее твоей!
– Сам не путай, – завелся гном в синем, – никогда в той стороне проходной пещеры не было! Там мертвый морозильник, тьфу на него. И борода у тебя куцая, моя лучше.
– Это твоя-то бороденка? – вне себя заорал гном в черном. – Да ее только в краску макать вместо кисточки! Моя борода…
– Молчать! – рыкнул Огник. – Смирно! Руки-ноги болтунам поотрываю, в бараний рог согну! Клизму обоим поставлю… то есть укол сделаю!
– Все ясно, – усмехнулся Тимка, глядя на застывших в столбняке гномов, – сам разберусь. Отомри!
Гномы часто задышали, преданно глядя на грозного, но отходчивого бога.
– Ладно-ладно, – успокоил их Тимка, – и на том спасибо, что до дверцы довели. Сейчас я ее по-своему открою. Как у нас, у гномьих богов, положено, – Тимка, посмеиваясь, вынул из ножен зрачковый камень, прицелился и выстрелил в стальную плиту размораживающим лучом. – Ну, будьте здоровы, – Тим на прощание помахал гномам рукой, – а бороды лучше сбрейте. Тогда и спорить не о чем будет, – и вошел в дверь, как в плотный дым, сразу в ней исчезнув.
Гномы секунду постояли в нерешительности, а затем опрометью бросились прочь, путаясь в бородах и придерживая шляпы на бегу: даже самый глупый гном сейчас сообразил бы, что за заколдованной дверью вот-вот произойдет что-то кошмарное! И лучше всего дергать отсюда немедленно и куда подальше… Что гномы и сделали.
За стальной дверью, теперь уже вовсе не стальной, была пещера. Высокая, просторная, с тесаными стенами; по стенам, далеко отстоящим друг от дружки, висели обязательные желтые шары – но здесь они были какие-то тусклые, неяркие. Под шарами, вдоль стен, как попало громоздились всяческие механизмы самого странного и зловещего вида: сплошные острые рычаги-колесики, мощные пружины и зубья-капканы. Неподалеку, прямо в стене, был устроен то ли камин, то ли кузнечный горн – в нем ровно светилось оранжевое пламя, пожарным заревом освещая центр пещеры. А в центре…
– Боня, – одними губами прошелестел Тимка, – что же они, гады, с тобой сделать удумали?
Посреди пещеры, внутри здоровенной железной клетки, сидел на медном дырчатом стуле Хозяйственный: Боня был намертво примотан кожаными ремнями к своему далеко не королевскому трону. Снаружи, по углам клетки, повернувшись лицами к Хозяйственному и наставив на него заряженные арбалеты, стояло четверо гномьих солдат в блестящих касках и в длинных, по колено, кольчугах. Солдаты внимательно следили за тем, чтобы пленник не убежал, хотя как тут можно было убежать! Боня тоже это прекрасно понимал и не дергался понапрасну – ремни крепко держали его руки и ноги. Зато рот у него был свободен, и Хозяйственный вовсю этим пользовался: Боня ругался. Ругался не очень чтобы зло – видимо, уже устал обзываться – но говорил витиевато, проникновенно и порой даже в рифму; выражения типа «грибозадые корнееды» и «гномоухие ногокрюки» так и сыпались из него. Бородатые солдаты стояли с каменным выражением на лицах и явно скучали – все это, похоже, они или слышали не один раз, или попросту не понимали.
В стороне от клетки за низким длинным столом сидел на табуреточке толстый гном в парчовых, золотого шитья одеяниях и такой же золотистой широкополой шляпе. Гном бесцельно перебирал разложенные по столу блестящие железяки; железяки выглядели очень неприятно и опасно – они походили то ли на хирургические, то ли на зубоврачебные инструменты. Во всяком случае, вряд ли этими штуковинами можно было пользоваться для хороших, добрых дел. Слишком уж они были острыми.
Тимку никто не заметил: он проскользнул в пещеру бесшумно, словно тень. Как и положено знаменитому охотнику за гномьими черепами. Да, в общем-то, никто и не смотрел в сторону двери – стальная плита была задраена надежно, и ни один чужак не мог попасть в пещеру главного механика. Разве что только самозванный бог Па… Но его никто и не ждал – из гномов, разумеется.
Тимка собирался потихоньку, пока его не обнаружили, прокрасться вдоль стены, спрятаться за каким-нибудь механизмом и для начала разобраться, что здесь происходит. Потому что Боне, кажется, пока что ничего особо страшного не грозило, мог бы и посидеть еще десяток минут связанным. А Тимка за это время не торопясь позамораживал бы всех гномов прицельными выстрелами из камня. Они бы и не заметили…
– Механик, гони золото! – пронзительно заверещал дракончик, срываясь с тимкиного плеча. – Пока я тебе шприц в ухо не воткнул! Я – великий и непобедимый Па! Золота мне, золота! Всех убью, потом раскаюсь!
Солдаты дружно, как один, повернулись в сторону двери и не целясь, от живота, выстрелили в мальчика из арбалетов. Тимка в последний миг едва успел отпрыгнуть в сторону – тяжелые стрелы улетели в призрачную дверь. Огник, хлопая крыльями, в это время уже носился где-то под потолком, во всю глотку распевая что-то боевое на непонятном языке. Драконий марш, скорее всего.
Солдаты лихорадочно перезаряжали оружие; главный механик спрятался за столом и оттуда зло грозил мальчику табуреткой; Хозяйственный перестал ругаться и радостно спросил:
– Где тебя так долго носило? А ну-ка, развяжи меня! Вот я им всем! Тоже потом каяться буду.
– Сейчас, – ответил Тимка, – подожди чуток, – и выстрелил из камня в сторону клетки. Выстрелил размораживающим лучом, так уж получилось – некогда было разбираться, где у камня какой конец, солдаты уже прицелились в мальчика…
– О-о, – глухим привиденческим голосом сказал Хозяйственный, – какие знакомые ощущения. Вроде бы я уже был когда-то таким… А, ну да! Понятненько, – и попытался выскользнуть из ремней, но ничего у него не получилось.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11