Происшествие с Бриджет Шип было просто причудливой игрой случая – я никак не могла заподозрить Эвдору в том, что она столкнула свою свекровь с обрыва в полном соответствии с пьяной болтовней в «Темной лошадке». Но Памела – другое дело.
Памела всем сердцем ненавидела леди Китти. К тому же она попала в когти шантажиста, который вполне мог окончательно превратить ее жизнь в кромешный ад. Вчера Памела поклялась, что найдет выход из положения. Похоже, именно так она и поступила. Но ведь не настолько же она глупа, чтобы не понимать: шантажист непременно доберется и до нее, если уж начал доить меня в связи с нашим дурацким заговором. До сих пор он был просто патологически ленив, потому и не намекал ей на «Темную лошадку».
Что оставалось делать нам с Эвдорой? Даже если Памела действительно испортила велосипед и предоставила завершить начатое крутому склону и случаю, то вряд ли можно обвинить ее в убийстве. Скорее уж в мстительных мечтах. Разве загнанная девушка с печальными карими глазами и поникшими хвостиками заслуживает такой страшной участи – окончить свои дни в камере за свекровеубийство?
В самом мрачном настроении я поднялась наверх. Заглянула в детскую, но Мамули и деток там не оказалось. Вся троица обнаружилась в спальне Магдалины. Эбби и Тэм весело швыряли бабушкины туфли на кровать, а Мамуля молча перебирала вещи на комоде. Похоже, мысли ее были заняты чем-то другим. Как только ее отсутствующий взгляд наткнулся на меня, она проговорила:
– Никак не могу найти мантильку.
– Это такую черную кружевную тряпочку, в которой вы ходите в церковь?
Свекровь поджала губы, продолжая тасовать подсвечники и салфетки.
– Я тебя ни в чем не обвиняю, Элли, но мантилька была в чемодане, когда я приехала. Теперь ее там нет.
– Но кому она могла понадобиться? – изумилась я, глядя, как Тэм ковыляет ко мне, улыбаясь от уха до уха. – Дети никогда не бывали в вашей комнате без присмотра.
– Боюсь, ее стащил твой кот. – Смирившись с поражением, Мамуля поправила пудреницу на туалетном столике. – Пуся не стала бы так кощунствовать.
Неужели мы говорим о той самой собаке, которая два дня назад уволокла в зубах святого Франциска? Я не сомневалась, что мантилька найдется где-нибудь на дне комода и доброе имя Тобиаса будет восстановлено. Мой кот не без грехов, но любви к дамским тряпкам за ним не водится.
– Ты хорошо прогулялась по магазинам, Элли?
Мамуля отняла у Эбби ботинок, который та собиралась надеть себе на голову.
– Надо было кое-что утрясти в связи с ярмаркой. А теперь я собираюсь выпить чаю. Не хотите присоединиться?
– Не сейчас, если ты не возражаешь. – Магдалина расправила хрупкие плечики и подняла подбородок. – Мне необходимо сделать миллион разных дел, прежде чем я смогу присесть. Но ты не обращай внимания, отдыхай.
– Тогда я заберу детишек, чтобы не путались под ногами. – Я взяла Тэма за руку и потянулась к Эбби. – Мы будем внизу.
– Очень приятно. – Мамуля постаралась улыбнуться. – Прости, пожалуйста, Элли, но пора что-нибудь решить с той лестницей, которую мойщик окон оставил у стены. Дом она не украшает, к тому же доходит прямо до моего окна.
– Я позвоню мистеру Уткинсу.
– И еще одно, Элли. – Она открыла гардероб и спрятала туфли. – Не могли бы мы с тобой сегодня днем, когда близнецы уснут, заняться одним очень полезным и приятным делом?
– Конечно, все, что угодно!
– Я могла бы научить тебя печь пирожки с вареньем.
– Чудесно!
И почему жизнь не всегда бывает так прекрасна! Спускаясь с Тэмом и Эбби в кухню, где сияли медные сковородки, а качалка уютно притулилась у камина, я печально подумала, что вот-вот в дверь позвонит Эвдора. И придется признать, что факты – вещь упрямая и Памела действительно провинилась. Меня ничуть не впечатлило ни то, что Мамуля нарумянилась и довольно ловко подкрасила веки зелеными тенями, ни то, что Тобиас и Пуся заключили перемирие и уютным лохматым клубком дремали у валлийского комодика. Жизнь потеряла свои краски.
Нет смысла сожалеть, что Памела и леди Китти не смогли уподобиться Пусе с Тобиасом и подписать пакт о ненападении. Равно как о моем визите в «Темную лошадку», где квартет несчастных невесток нес пьяную чушь. Что сделано – то сделано, не исправишь. Я вслух твердила все это самой себе, к вящему удивлению близняшек, пока не сообразила, что глаза мои слезятся не только от горестей, но и по причине какой-то гадости, которую миссис Корнишон оставила кипеть в старой помятой сковородке.
Что же такое она там варит? Судя по запаху – мощную дозу нюхательных солей. Пока я соображала, месиво уварилось до белой плотной корочки. Я осторожно сняла его с плиты, и тут в кухню почти вбежала миссис Корнишон.
– Надо же! Я пылесосила салфетки в гостиной, а тут уже все выкипело! – Она уставилась на лепешку, которая закаменела, как гипс.
– А что это? – полюбопытствовала я.
– Сода и нашатырь, – ответила миссис Корнишон с плохо скрытой гордостью. – Замечательно счищает накипь с посуды.
– Сколько вы всего знаете!
Какая же я идиотка! На миг мне почудилось, что эта современная поденщица в цветастом фартуке и бигуди занимается в моей кухоньке колдовством. И все потому, что какая-то там ее тетка бог знает когда окончила свои дни на костре.
Я собиралась попросить миссис Корнишон приготовить чай, пока я дам Эбби и Тэму по стакану молока, когда сверху донесся чудовищный грохот и пронзительный вопль Мамули.
– Побудьте с детьми! – бросила я миссис Корнишон и опрометью кинулась наверх.
Сердце билось у самого горла, ноги подкашивались, я думала, что никогда не доберусь до спальни в башенке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76