– О, чтоб ваш род на корню иссох, говорите же, в чем дело? – притворно сердился Исмаил, зная, что через минуту-другую ему представят целый план действий.
– Да как тебе сказать… Правда, ты наш хозяин, а мы твои услуги – и, пока живы, верны тебе, а потому и скрывать нам от тебя ничего нельзя. Но…
– «Но», «но»! Что за «но»? Объясните вы наконец или нет?
– Да боимся мы, вдруг не позволишь…
– Что я вам должен позволить? Говорите же, не то мое терпение лопнет. На что вы хотите решиться?! Ну!
– Сказать правду?
– Лгут только недостойные!
– Так пусть будет сказана правда: мы всё слышали, уважаемый Исмаил. Они нашли клад! Так, может?..
– Я так и понял, чтоб весь ваш род передох! Ну и длинные же у вас уши. Ослы позавидуют. И вы не боитесь аллаха, такое задумали?..
– Что мы задумали? – переглянулись между собой нукеры.
– Вы меня спрашиваете или я вас, чтоб ваш род передох? Говорите же, или вы не понимаете, как дорог сейчас каждый миг?
– Ну так, если бы ты позволил…
– Давно бы так!.. Но это же пахнет кровью, неужели же вы осмелитесь на такое? Вот не думал, не думал… Но что же вы? Время идет, кони несут их уже в долине Каменной Черепахи…
– Если бы ты повелел нам.
– Что, что? Это я должен вам повелеть? А вы сами что, несмышленыши? Своих голов на плечах нет? Или они у вас соломой набиты? Побойтесь аллаха. Вот уж не ожидал от вас. Вы хотите последовать за ними? Я же знаю, я читаю ваши мысли как на ладони. Хотите, когда они выкопают клад, напасть на них и… того? Достойно ли горца такое дело, благородно ли это?.. Но что же вы медлите? Да поможет вам аллах! И учтите, еще никому не удавалось обвести Исмаила лисьим хвостом.
Мирза и Аждар выскочили из дому, вывели уже оседланных лошадей из конюшни, и через минуту-другую конский топот разнесся по Талгинской долине. Из-под хорошо подкованных копыт фейерверком высекались искры. Недаром говорится: у птицы гнездо на дереве, а у хитреца – в груди.

Железная шкатулка

В полдень следующего дня Саид Хелли-Пенжи с двумя своими лесными братьями подъехали к Куймуру. В аул заезжать было небезопасно, а потому до наступления темноты они решили пересидеть в лесной чащобе. Здесь за скудной трапезой – полчурека на всех, кусок овечьего сыра и вдоволь холодной воды из родника, что протекал прямо у ног, – время шло не так быстро, как того хотелось бы Саиду Хелли-Пенжи. Развалясь на мягкой росистой траве, глядя на кучевые белые облака и синее лазурное небо, каждый из троих размечтался о своем. Саиду Хелли-Пенжи в зеркале ожидаемой шкатулки виделся белый Багдад – несравненный, сказочный город Востока. И себя он видел в белой чалме, унизанной алмазами, в шитом золотом халате, ни дать ни взять – наследный принц Багдатского престола. Видения лесных братьев Саида были менее пышными. Один мечтал о том, что любимая жена и дети готовы простить ему вину и он возвращается домой, навсегда отрешившись от бесчестной жизни. Другому виделось, что аллах предоставил ему наконец случай похитить любимую девушку из дома своенравных родителей, по милости которых он стал одним из тех, кого горцы называют двуногими волками.
Мечты Саида вдруг прорезала мысль о том, что не руками же они должны рыть землю. У них, конечно, есть с собой кинжалы, только много ли ими нароешь.
– Эй вы, ослиные головы! Надо раздобыть кирку и лопату. Да так, чтобы никому в голову не пришло, зачем они вам нужны.
– Мы сейчас, Саид Хелли-Пенжи, мигом все раздобудем, – вскинулись лесные братья.
– Вдвоем не ходите, и один управится; если не удастся тайком где-нибудь со двора утянуть кирку и лопату, вот деньги, купи, – и Саид бросил тому, что был выше ростом и тощ, словно загнанная кобыла, серебряный рубль с изображением белого царя.
– Я попрошу, скажу, по дороге товарищ умер, похоронить его надо.
– Идиот, хочешь, чтоб весь аул сюда собрался?
– И верно, не то я надумал.
– Ни слова лишнего не говори, спросят, зачем понадобилась лопата, буркни себе под нос что-нибудь и на все вопросы только знай себе кивай согласно головой. Не осложняй простых вещей и не упрощай сложных. Набирайтесь ума-разума.
– Понятно.
– Иди. Скоро вы будете богатыми, сукины сыны, благодарить меня всю жизнь будете, Саида Хелли-Пенжи. И весь мир для вас станет Багдадом.
Долговязый ушел, а рябой коротышка, с лицом, будто слепленным из серой сулевкентской глины, остался с Саидом. Это был тот, который мечтал о похищении своей возлюбленной. Он рассказал Саиду о том, что его гложет, и вдруг воскликнул:
– А зачем же мне ее похищать, теперь просто выкуплю! Правда ведь, Саид?
– Да ты, брат мой, когда набьешь карманы золотом, еще подумаешь, стоит ли связывать себя с какой-то там девчонкой…
– Но я ее очень люблю!
– Она красивая?
– Для меня да. Правда, чуть прихрамывает, но я этого даже не замечаю.
– А я вот никогда никого не любил. И меня никто не любил. Хотя нет, неправда. Одна баршамайская вдова любила меня. Огневая была, стерва, дотла сжигала… Она еще была замужем, когда однажды, будучи у них в гостях, в отсутствие мужа я полез к ней. И знаешь, что она сделала? Я-то думал, вот сейчас поднимет шум на весь аул, и вдруг слышу, она говорит: «Чего ты так долго не шел, измаялась я ожидаючи». Ну, мы, конечно, времени даром не теряли, а все же до прихода мужа не управились. И он застиг нас. Ну я с ним сцепился, а она, едва он одолевать меня стал, закричала: «У каждого своя жена, пусть он об этом знает! Бей его, муж, бей!» Но как только я брал над ним верх, женщина меняла речь. «И что это за муж, – кричала она, – сам не справляется с делом и другому мешает! Бей его, мой возлюбленный! Бей!» Ха-ха-ха! Вот как оно иногда получается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71