Депутаты постановили уничтожить вредное сочинение и потребовали от короля арестовать автора.
Карл был зол на карлика за его не в меру шумное возвращение. Король любил спокойствие и был врагом каждого горячо сказанного слова, он недолюбливал ревность во всяком деле, как в супружестве, так и в политике. Словом, он не стал мешать заключению Роджера в Тауэр.
Причины ареста Роджера не были точно определены; арестованный был обвинен в «великой измене», и сэру Джону Робинсону было приказано подвергнуть узника не только строгому, но и тесному заключению (на полях приказа об аресте стояла пометка, что такова воля его величества). Однако на самом деле Карл отлично понимал, насколько смешно с его стороны сажать в тюрьму мужа своей любовницы. На стенах домов уже появились пасквили в адрес его и Барбары, двусмысленные остроты передавались из уст в уста. Из угождения палате общин король заточил автора «Апологии…» в Тауэр, а затем для собственного успокоения выпустил его на свободу. Некоторую роль в его освобождении сыграла и Барбара, которая в это время приобрела неограниченную власть над Карлом. Она считала своих любовников дюжинами и называла короля Карлом Третьим, так как он занимал в ее сердце третье место после Карла Сэквила, лорда Букгурста, и Карла Гарта, экс-капитана и популярного актера. Открыто отдаваясь поэтам, пажам, актерам, солдатам и канатным плясунам, она, тем не менее, обращалась с Карлом гордо и заносчиво. Она требовала денег – и Карл тут же подписывал чек; она требовала герцогский титул – и земляничные листья тотчас осеняли ее чело; ее дети, рожденные от неведомых отцов, делались принцами и принцессами крови.
Роджера освободили под условием пожизненной эмиграции. Он жил некоторое время в иезуитских коллегиях в Сент-Омере и Литтихе, где написал историю англо-датской войны. В общем-то, он не собирался нарушать своего обязательства, но в нем вдруг пробудилось жгучее сознание своего бесчестия. Это случилось тогда, когда постаревшая Барбара была удалена из королевской спальни на пенсион. По-прежнему чувственная и распутная, она перебралась в Париж, где нашла утешение в компании знатных молодых кутил. Роджер не захотел терпеть такого разврата и далее делить свое имя с женщиной, отдававшейся первому встречному. Он потребовал официального развода, и это вторично привело его в Тауэр.
Папы дозволяли развод одним королям, и то только тем, которые находились вне их власти. Год проходил за годом, а дело Роджера не продвигалось вперед. Тогда он поехал в Лондон, чтобы попросить тамошних иезуитов посодействовать ему. Карл II проведал об этом и из опасения, что на бракоразводном процессе официально обнаружится его связь с Барбарой, упрятал Роджера в тюрьму.
Второй из семи арестов не был продолжительным. Увидев, что против него сплотились все его кумиры, бывшие и настоящие: жена, король и Папа, – Роджер взял свое требование назад и после четырехмесячного заключения получил разрешение покинуть Тауэр.
Однако десять месяцев спустя он уже вновь находился в заточении по делу о так называемом заговоре папистов. Некоторые иезуиты и католические лорды собирались на тайные совещания в таверне «Белый конь», куда частенько приходил и Роджер. За кружками эля, в облаках табачного дыма много было произнесено запальчивых речей с требованием совершения великих дел во имя святой веры, но не было сделано ничего, чтобы претворить слова в жизнь. О собраниях в «Белом коне» тотчас донесли правительству, и болтунов арестовали. Вместе с ними и Роджер снова очутился под знакомым кровом.
В ожидании суда он написал «Компендум» – краткий обзор судебных преследований в отношении участников заговора папистов. Сочинение было напечатано и распространено во множестве экземпляров. Тем временем улик относительно злоумышления Роджера на жизнь короля не нашлось, поэтому его оправдали и выпустили.
До нового ареста протекло десять лет. Карл II умер. Его преемник Яков II, перешедший в католичество, послал Роджера во главе посольства в Рим. Папа принял «маленького человечка» довольно холодно, посольство не удалось. Вернувшись домой, Роджер стал свидетелем отречения короля и был призван к ответственности палатой общин как враг отечества. В продолжение двух лет его четырежды заключали в Тауэр по обвинению в двойном преступлении – в поездке посланником в Рим и в непринесении присяги в качестве члена королевского Совета. Роджер оправдывался тем, что к Папе его посылал король, а присяги от него никто не требовал, но его оправданий никто не слушал.
После своего последнего заточения он был выпущен под залог в тридцать тысяч фунтов, которые внесли за него добрые люди.
Столично-тюремная жизнь утомила Роджера. Он покинул Лондон и поселился в Уэльсе, где, наконец, забыл и свет и жену. После его смерти поблекшая Барбара возвратилась в Англию и вышла замуж за придворного красавца Филдинга, который сразу же стал ее грабить и открыто обманывать. Он отравил ей жизнь так же, как она отравила жизнь Роджеру, и развратной старухе удалось избавиться от второго супруга, лишь уличив его в двоеженстве.
Заключение как аргумент вероучения
1667 год был «постыдным годом» царствования Карла II, когда союзная датско-голландская эскадра ворвалась в Темзу и Медуэй, взяла Ширнес, сожгла Чатем и врасплох напала на королевский флот.
Истинным виновником случившегося был Яков, герцог Йоркский, брат короля и наследник престола, чье безобразное управление морским ведомством и привело к позорному поражению. Но его никто не смел обвинить. Между тем требовалось найти козла отпущения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120