ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Операция оказалась сложной, и Булатову пришлось несколько раз корректно поправить местного хирурга. Тот не обиделся, скорее наоборот – искренне выражал свою признательность. Здесь Булатову дали напрокат черный полушубок и меховую шапку.
Путешествие по Индигирке запомнилось монотонным однообразием. Тундра справа, тундра слева. Редкие холмы. Двухметровые берега, поблескивающие черным льдом вечной мерзлоты. Полуразвалившиеся зимовья местных рыбаков. И насколько хватает глаза – белые и ярко-синие пятна цветов.
Самым, конечно, удивительным мгновением его долгого путешествия была встреча катера в Устье. Пассажиры сходили по узкому пружинящему трапу, держась за тонкую веревочку. Сходили не вниз, как это обычно бывает, а вверх, на черный айсберг берега, покрытый тонким травяным ковром. По отвесному срезу вечного льда струились черные потоки. Возбужденно тявкали огромные северные чайки, им лениво вторили грязные кудлатые собаки, встречающие восторженно принимали в объятия чуть ли не каждого пассажира.
У Булатова учащенно забилось сердце, когда он увидел среди встречающих Женьку. Ее красные варежки суетливо теребили у подбородка концы пушистого платка, овалом перехватившего золотистые волосы, она никак не могла расстегнуть крючок мохнатого овчинного воротника. Из-под короткого, плотно облегающего Женькину фигуру тулупчика выглядывали знакомые вельветовые брючки, и Булатов обрадовался им, будто затем и отмахал несколько тысяч километров, чтобы увидеть не Женьку, а эти брюки. А она смущенно улыбалась и боялась поднять на него глаза, все норовила отвести взгляд в сторону.
Булатову остро захотелось, чтобы Женька бросилась к нему, обвила его шею руками, прижалась щекой к щеке. Как тогда, возле лифта. Но она не шевельнулась, сдавив подбородок красными варежками.
– Вот я и прилетел к тебе, – сказал Булатов, остановившись в двух шагах от Женьки. – Здравствуй, малыш.
– Я очень рада, Олег Викентьевич, – Женька смотрела наконец ему прямо в зрачки, словно хотела сразу все понять, или хотя бы поточнее угадать мотивировку этого неожиданного для нее визита. – Вот мои друзья. – Она потрепала загривки двум собакам. – Чук и Гек. Они братья.
Лобастые лайки подозрительно вскинули глаза на незнакомого человека, чутко шевельнули острыми ушами в ожидании команды. Женька погладила их и мягко сказала:
– Нет, нет, это свой. Да?
– Случайно здесь или знала? – спросил Булатов.
– Из Алайхи было радио. Вся округа уже знает, что ленинградский профессор Булатов спас жизнь нашему капитану рефрижератора. Да?
– Ну звонари, – улыбнулся Булатов. – Я всего лишь доцент и на операции только ассистировал.
Он повернулся и с удивлением заметил, что разговаривающие на каком-то необычном диалекте люди, и те, что встречали, и те, что плыли вместе с ним на катере, внимательно разглядывают их с Женькой. Булатов осмотрел себя.
– Видишь, как меня одели в Алайхе?
– Это я виновата, не предупредила.
– Не верила, что прилечу?
Женька не ответила. Лишь покосилась глазами и застенчиво улыбнулась. Тут же кому-то стоявшему за спиной Булатова кивнула, с кем-то попрощалась, коротко махнув варежкой, кому-то пообещала заглянуть.
– Идемте, Олег Викентьевич, – Женька подтолкнула собак и они, закинув хвосты-колечки на спину, неторопливо побежали вдоль берега. – Здесь быстро смеркается, а нам еще топать да топать.
В руках у нее была тяжелая хозяйственная сумка, из которой выглядывали бутылки с подсолнечным маслом, какие-то пакеты, хлеб, консервные банки. Булатов молча забрал сумку, Женька так же молча приняла эту заботу.
– Как врач я обязан знать самочувствие моей пациентки?
– Бодрое, вашими молитвами. Да?
– Родители здоровы?
– По возрасту.
Нащупывая тональность разговора, Булатов не мог понять причины возникшей вдруг скованности. Не свататься же он в конце концов приехал. Было бы неприлично взрослому человеку так легкомысленно вести себя. Полчаса знакомства, несколько телефонных звонков, один полудетский поцелуй в благодарность за ночлег, и готово – я без вас жить не могу. Он действительно мечтал побывать в этих краях, по Лене собирался проплыть, до Тикси добраться. Так что Женькино приглашение было лишь тем последним толчком, который помог реализовать давно задуманный план.
Вот в соответствии с этой диспозицией должна строиться и линия поведения. Ума у Женьки и чувства такта вполне достаточно, чтобы не делать ложных выводов из его визита, а следовательно, не надо кукситься и вымучивать фразы, больше раскованности и непосредственности.
– Родители твои не переполошились?
– Олег Викентьевич, – засмеялась Женька, – что вы, ей-богу? В Ленинграде я восхищалась вашей уверенностью и независимым поведением. Да здесь рады каждому новому человеку. Как родному. А вы мой спаситель. И прилетели сюда не бедным родственником, а въехали на белом коне. Вас здесь в любом доме будут сажать в красный угол. Кормить отборными сортами рыбы, спиртом поить. Вот это единственное, от чего бы я вам рекомендовала воздержаться. Да? Тут умеют уговаривать. На сколько вы дней к нам?
– Первого сентября должен вернуться.
Женька нахмурилась и вздохнула.
– Как вам не стыдно, – сказала она строго, но с плохо скрытым удовлетворением, – лететь за несколько тысяч километров всего на какую-то недельку. Да?
– Главное, что я долетел.
Тундра мягко погружалась в сумерки и в тишину. За бугром остался поселок с лаем собак и стуком дизеля, там же, за бугром, только уже беззвучно, кружили тяжелые чайки, а впереди, где-то очень далеко, ритмично сотрясал землю едва уловимый гул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241
Путешествие по Индигирке запомнилось монотонным однообразием. Тундра справа, тундра слева. Редкие холмы. Двухметровые берега, поблескивающие черным льдом вечной мерзлоты. Полуразвалившиеся зимовья местных рыбаков. И насколько хватает глаза – белые и ярко-синие пятна цветов.
Самым, конечно, удивительным мгновением его долгого путешествия была встреча катера в Устье. Пассажиры сходили по узкому пружинящему трапу, держась за тонкую веревочку. Сходили не вниз, как это обычно бывает, а вверх, на черный айсберг берега, покрытый тонким травяным ковром. По отвесному срезу вечного льда струились черные потоки. Возбужденно тявкали огромные северные чайки, им лениво вторили грязные кудлатые собаки, встречающие восторженно принимали в объятия чуть ли не каждого пассажира.
У Булатова учащенно забилось сердце, когда он увидел среди встречающих Женьку. Ее красные варежки суетливо теребили у подбородка концы пушистого платка, овалом перехватившего золотистые волосы, она никак не могла расстегнуть крючок мохнатого овчинного воротника. Из-под короткого, плотно облегающего Женькину фигуру тулупчика выглядывали знакомые вельветовые брючки, и Булатов обрадовался им, будто затем и отмахал несколько тысяч километров, чтобы увидеть не Женьку, а эти брюки. А она смущенно улыбалась и боялась поднять на него глаза, все норовила отвести взгляд в сторону.
Булатову остро захотелось, чтобы Женька бросилась к нему, обвила его шею руками, прижалась щекой к щеке. Как тогда, возле лифта. Но она не шевельнулась, сдавив подбородок красными варежками.
– Вот я и прилетел к тебе, – сказал Булатов, остановившись в двух шагах от Женьки. – Здравствуй, малыш.
– Я очень рада, Олег Викентьевич, – Женька смотрела наконец ему прямо в зрачки, словно хотела сразу все понять, или хотя бы поточнее угадать мотивировку этого неожиданного для нее визита. – Вот мои друзья. – Она потрепала загривки двум собакам. – Чук и Гек. Они братья.
Лобастые лайки подозрительно вскинули глаза на незнакомого человека, чутко шевельнули острыми ушами в ожидании команды. Женька погладила их и мягко сказала:
– Нет, нет, это свой. Да?
– Случайно здесь или знала? – спросил Булатов.
– Из Алайхи было радио. Вся округа уже знает, что ленинградский профессор Булатов спас жизнь нашему капитану рефрижератора. Да?
– Ну звонари, – улыбнулся Булатов. – Я всего лишь доцент и на операции только ассистировал.
Он повернулся и с удивлением заметил, что разговаривающие на каком-то необычном диалекте люди, и те, что встречали, и те, что плыли вместе с ним на катере, внимательно разглядывают их с Женькой. Булатов осмотрел себя.
– Видишь, как меня одели в Алайхе?
– Это я виновата, не предупредила.
– Не верила, что прилечу?
Женька не ответила. Лишь покосилась глазами и застенчиво улыбнулась. Тут же кому-то стоявшему за спиной Булатова кивнула, с кем-то попрощалась, коротко махнув варежкой, кому-то пообещала заглянуть.
– Идемте, Олег Викентьевич, – Женька подтолкнула собак и они, закинув хвосты-колечки на спину, неторопливо побежали вдоль берега. – Здесь быстро смеркается, а нам еще топать да топать.
В руках у нее была тяжелая хозяйственная сумка, из которой выглядывали бутылки с подсолнечным маслом, какие-то пакеты, хлеб, консервные банки. Булатов молча забрал сумку, Женька так же молча приняла эту заботу.
– Как врач я обязан знать самочувствие моей пациентки?
– Бодрое, вашими молитвами. Да?
– Родители здоровы?
– По возрасту.
Нащупывая тональность разговора, Булатов не мог понять причины возникшей вдруг скованности. Не свататься же он в конце концов приехал. Было бы неприлично взрослому человеку так легкомысленно вести себя. Полчаса знакомства, несколько телефонных звонков, один полудетский поцелуй в благодарность за ночлег, и готово – я без вас жить не могу. Он действительно мечтал побывать в этих краях, по Лене собирался проплыть, до Тикси добраться. Так что Женькино приглашение было лишь тем последним толчком, который помог реализовать давно задуманный план.
Вот в соответствии с этой диспозицией должна строиться и линия поведения. Ума у Женьки и чувства такта вполне достаточно, чтобы не делать ложных выводов из его визита, а следовательно, не надо кукситься и вымучивать фразы, больше раскованности и непосредственности.
– Родители твои не переполошились?
– Олег Викентьевич, – засмеялась Женька, – что вы, ей-богу? В Ленинграде я восхищалась вашей уверенностью и независимым поведением. Да здесь рады каждому новому человеку. Как родному. А вы мой спаситель. И прилетели сюда не бедным родственником, а въехали на белом коне. Вас здесь в любом доме будут сажать в красный угол. Кормить отборными сортами рыбы, спиртом поить. Вот это единственное, от чего бы я вам рекомендовала воздержаться. Да? Тут умеют уговаривать. На сколько вы дней к нам?
– Первого сентября должен вернуться.
Женька нахмурилась и вздохнула.
– Как вам не стыдно, – сказала она строго, но с плохо скрытым удовлетворением, – лететь за несколько тысяч километров всего на какую-то недельку. Да?
– Главное, что я долетел.
Тундра мягко погружалась в сумерки и в тишину. За бугром остался поселок с лаем собак и стуком дизеля, там же, за бугром, только уже беззвучно, кружили тяжелые чайки, а впереди, где-то очень далеко, ритмично сотрясал землю едва уловимый гул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241