ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Из-за целого ряда непредвиденных событий я уже много дней не прикасался к инструменту. Я должен настаивать на том, чтобы меня как можно скорее допустили к фортепьяно.
– Ну да, мистер Райдер. Конечно, это вполне понятно. Я сделаю все, что могу. Но что касается гостиной, в настоящий момент она совершенно недоступна. Видите ли, она битком набита гостями…
– Вы, кажется, вполне готовы освободить ее для мистера Бродского.
– Да, совершенно верно. Хорошо, сэр, если вам настоятельно необходимо именно то пианино, которое стоит в гостиной, а все остальные инструменты в отеле вас не устраивают, тогда, конечно, я охотно исполню ваше требование. Я сейчас же направлюсь туда лично и предложу гостям уйти: неважно, чем они заняты, пусть даже пьют кофе. При необходимости я так и поступлю. Но пока я не прибег к столь крайним мерам, не будете ли вы так добры рассмотреть другие варианты? Видите ли, сэр, пианино, которое стоит в гостиной, отнюдь не лучшее из тех, что у нас имеются. Собственно, с басовыми нотами там не все в порядке.
– Мистер Хоффман, если то пианино недоступно, тогда, умоляю, обеспечьте мне другое. Я не настаиваю на гостиной. Все, что мне нужно, это хороший инструмент и уединение.
– Комната для занятий. Там вам будет гораздо лучше.
– Хорошо, согласен. Пусть это будет комната для занятий.
– Отлично.
Я последовал за ним. Но, не пройдя и нескольких шагов, он застыл и доверительно склонился ко мне:
– Так, значит, мистер Райдер, комната для занятий понадобится вам сразу после собрания?
– Мистер Хоффман, мне не хотелось бы еще раз надоедать вам объяснениями, как мне дорого время…
– Да-да, мистер Райдер. Конечно, конечно. Понимаю как нельзя лучше. Так, так… вы желаете позаниматься до собрания. Да-да, все ясно. Все нормально, эти люди будут более чем счастливы немного подождать. Что ж, пустяки, – сюда, пожалуйста.
Мы вышли через дверь слева от лифта (раньше я ее не замечал) и двинулись по коридору – очевидно, служебному. Стены были голыми, и флюоресцентные лампы на потолке придавали помещению неуютный, казенный вид. Мы миновали ряд больших задвижных Дверей, из-за которых доносились разнообразные кухонные шумы. Одна из дверей была открыта, и я разглядел ярко, до рези в глазах, освещенную комнату, где на деревянной скамье громоздились один на другом металлические бидоны.
– Большую часть еды для сегодняшнего вечера нам приходится готовить здесь, в отеле, – заметил Хоффман. – В концертном зале, как вы понимаете, возможности кухни очень ограничены.
Мы повернули в сторону, следуя изгибу коридора, мимо, как я предположил, прачечной. Далее нам встретилось еще несколько дверей, за которыми громко, с пугающей злобой ругались два женских голоса. Однако Хоффман, казалось, не придал этому значения и спокойно продолжал путь. Я услышал, как он бормочет:
– Нет-нет, эти граждане – они в любом случае будут благодарны. Они не станут возражать против небольшой отсрочки.
Наконец он остановился перед какой-то дверью, которая ничем не отличалась от других. Я ожидал, что он ее откроет, но вместо этого он отвел глаза и даже отвернулся.
– Туда, мистер Райдер, – промямлил он, небрежным жестом указывая через плечо.
– Благодарю вас, мистер Хоффман.
Я распахнул дверь. Хоффман по-прежнему не сходил с места и смотрел в противоположную сторону.
– Я подожду вас здесь, – добавил он.
– Не стоит, мистер Хоффман. Я сам найду дорогу обратно.
– Я побуду здесь, сэр. Не беспокойтесь.
У меня не было времени на споры, поэтому я поспешил войти.
Передо мной оказалась длинная узкая комната с серым каменным полом. Стены до потолка были облицованы белой плиткой. Слева мне почудился ряд раковин, но я слишком спешил добраться до пианино, чтобы обращать внимание на мелочи. Тем не менее мой взгляд привлекли деревянные кабинки справа. Их было три. Окрашенные в неприятный лягушачий цвет, они помещались вплотную друг к другу. Двери двух боковых кабинок были закрыты, но средняя (она была чуть шире прочих) стояла нараспашку, и я увидел внутри фортепьяно с поднятой крышкой. Без промедления я попытался проникнуть туда, но с досадой обнаружил, что это не так просто. Дверца открывалась вовнутрь – и распахнуть ее мешало пианино, поэтому, чтобы затвориться, мне пришлось протиснуться боком, вжаться в угол и втянуть грудь, иначе я бы уперся в край дверцы. Когда я с этим справился и повернул задвижку, осталось, также не без трудностей из-за тесноты, выдвинуть табурет. Сидеть, однако, оказалось довольно удобно, и, пройдясь по клавишам туда-сюда, я обнаружил, что, несмотря на обесцвеченные ноты и поцарапанный корпус, пианино обладает сочным богатым звучанием и превосходно настроено. Более того, акустика внутри тесной кабины опровергла все мои опасения.
Убедившись в этом, я ощутил, что у меня отлегло от сердца, и внезапно понял, в каком нервном напряжении находился весь предыдущий час. Я несколько раз вздохнул полной грудью и стал готовить себя к предстоящей, крайне важной для меня репетиции. Тут только мне пришло на ум, что я еще не решил, какую пьесу буду исполнять вечером. Я не сомневался, что моя мать найдет особенно волнующей среднюю часть «Шаровых структур: Опция II» Яманаки. Но отец, определенно, предпочтет «Асбест и волокно» Маллери. Не исключено даже, что он не одобрит многое у Яманаки. Еще минуту-другую я созерцал клавиатуру, прежде чем окончательно выбрать Маллери.
Когда решение было принято, мне стало легче – и я уже готовился извлечь из инструмента взрывные начальные аккорды, как вдруг что-то сильно ударило меня сзади в плечо. Оглянувшись, я с досадой увидел, что дверь кабинки каким-то образом отперлась и теперь стоит открытой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
– Ну да, мистер Райдер. Конечно, это вполне понятно. Я сделаю все, что могу. Но что касается гостиной, в настоящий момент она совершенно недоступна. Видите ли, она битком набита гостями…
– Вы, кажется, вполне готовы освободить ее для мистера Бродского.
– Да, совершенно верно. Хорошо, сэр, если вам настоятельно необходимо именно то пианино, которое стоит в гостиной, а все остальные инструменты в отеле вас не устраивают, тогда, конечно, я охотно исполню ваше требование. Я сейчас же направлюсь туда лично и предложу гостям уйти: неважно, чем они заняты, пусть даже пьют кофе. При необходимости я так и поступлю. Но пока я не прибег к столь крайним мерам, не будете ли вы так добры рассмотреть другие варианты? Видите ли, сэр, пианино, которое стоит в гостиной, отнюдь не лучшее из тех, что у нас имеются. Собственно, с басовыми нотами там не все в порядке.
– Мистер Хоффман, если то пианино недоступно, тогда, умоляю, обеспечьте мне другое. Я не настаиваю на гостиной. Все, что мне нужно, это хороший инструмент и уединение.
– Комната для занятий. Там вам будет гораздо лучше.
– Хорошо, согласен. Пусть это будет комната для занятий.
– Отлично.
Я последовал за ним. Но, не пройдя и нескольких шагов, он застыл и доверительно склонился ко мне:
– Так, значит, мистер Райдер, комната для занятий понадобится вам сразу после собрания?
– Мистер Хоффман, мне не хотелось бы еще раз надоедать вам объяснениями, как мне дорого время…
– Да-да, мистер Райдер. Конечно, конечно. Понимаю как нельзя лучше. Так, так… вы желаете позаниматься до собрания. Да-да, все ясно. Все нормально, эти люди будут более чем счастливы немного подождать. Что ж, пустяки, – сюда, пожалуйста.
Мы вышли через дверь слева от лифта (раньше я ее не замечал) и двинулись по коридору – очевидно, служебному. Стены были голыми, и флюоресцентные лампы на потолке придавали помещению неуютный, казенный вид. Мы миновали ряд больших задвижных Дверей, из-за которых доносились разнообразные кухонные шумы. Одна из дверей была открыта, и я разглядел ярко, до рези в глазах, освещенную комнату, где на деревянной скамье громоздились один на другом металлические бидоны.
– Большую часть еды для сегодняшнего вечера нам приходится готовить здесь, в отеле, – заметил Хоффман. – В концертном зале, как вы понимаете, возможности кухни очень ограничены.
Мы повернули в сторону, следуя изгибу коридора, мимо, как я предположил, прачечной. Далее нам встретилось еще несколько дверей, за которыми громко, с пугающей злобой ругались два женских голоса. Однако Хоффман, казалось, не придал этому значения и спокойно продолжал путь. Я услышал, как он бормочет:
– Нет-нет, эти граждане – они в любом случае будут благодарны. Они не станут возражать против небольшой отсрочки.
Наконец он остановился перед какой-то дверью, которая ничем не отличалась от других. Я ожидал, что он ее откроет, но вместо этого он отвел глаза и даже отвернулся.
– Туда, мистер Райдер, – промямлил он, небрежным жестом указывая через плечо.
– Благодарю вас, мистер Хоффман.
Я распахнул дверь. Хоффман по-прежнему не сходил с места и смотрел в противоположную сторону.
– Я подожду вас здесь, – добавил он.
– Не стоит, мистер Хоффман. Я сам найду дорогу обратно.
– Я побуду здесь, сэр. Не беспокойтесь.
У меня не было времени на споры, поэтому я поспешил войти.
Передо мной оказалась длинная узкая комната с серым каменным полом. Стены до потолка были облицованы белой плиткой. Слева мне почудился ряд раковин, но я слишком спешил добраться до пианино, чтобы обращать внимание на мелочи. Тем не менее мой взгляд привлекли деревянные кабинки справа. Их было три. Окрашенные в неприятный лягушачий цвет, они помещались вплотную друг к другу. Двери двух боковых кабинок были закрыты, но средняя (она была чуть шире прочих) стояла нараспашку, и я увидел внутри фортепьяно с поднятой крышкой. Без промедления я попытался проникнуть туда, но с досадой обнаружил, что это не так просто. Дверца открывалась вовнутрь – и распахнуть ее мешало пианино, поэтому, чтобы затвориться, мне пришлось протиснуться боком, вжаться в угол и втянуть грудь, иначе я бы уперся в край дверцы. Когда я с этим справился и повернул задвижку, осталось, также не без трудностей из-за тесноты, выдвинуть табурет. Сидеть, однако, оказалось довольно удобно, и, пройдясь по клавишам туда-сюда, я обнаружил, что, несмотря на обесцвеченные ноты и поцарапанный корпус, пианино обладает сочным богатым звучанием и превосходно настроено. Более того, акустика внутри тесной кабины опровергла все мои опасения.
Убедившись в этом, я ощутил, что у меня отлегло от сердца, и внезапно понял, в каком нервном напряжении находился весь предыдущий час. Я несколько раз вздохнул полной грудью и стал готовить себя к предстоящей, крайне важной для меня репетиции. Тут только мне пришло на ум, что я еще не решил, какую пьесу буду исполнять вечером. Я не сомневался, что моя мать найдет особенно волнующей среднюю часть «Шаровых структур: Опция II» Яманаки. Но отец, определенно, предпочтет «Асбест и волокно» Маллери. Не исключено даже, что он не одобрит многое у Яманаки. Еще минуту-другую я созерцал клавиатуру, прежде чем окончательно выбрать Маллери.
Когда решение было принято, мне стало легче – и я уже готовился извлечь из инструмента взрывные начальные аккорды, как вдруг что-то сильно ударило меня сзади в плечо. Оглянувшись, я с досадой увидел, что дверь кабинки каким-то образом отперлась и теперь стоит открытой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188