Та решимость, с которой Рамон стремился в Акапулько, была частью его судьбы, делом предрешенным, так что бессмысленная жертва в виде птички, если это могло каким-то образом оказать положительное влияние на душевное состояние Рамона, возможно, тоже должна была сыграть здесь свою роль.
Рамон же тем временем уже успел поймать такси. Поездка в аэропорт прошла в гробовом молчании: оба сосредоточенно просматривали утренние газеты, и за все это время никто из них не проронил ни слова. Газетные полосы пестрели броскими заголовками, сообщавшими о том, что Инфанте был якобы замечен в Акапулько, а во многих статьях также содержалось упоминание об утерянном кашне - о том, что Инфанте лично или по телефону обращался к Рамону Отеро, к самому Теодору, а также к Эдуардо Парралу и спрашивал у каждого из них, не теряли ли они кашне. Однако, о подлинной значимости данного факта нигде не упоминалось. Рамон быстро просмотрел газеты и отложил их в сторону. Он попросил таксиста остановить машину у почтового ящика, и вышел, чтобы отправить свое письмо. Теодор успел заметить, что оно было адресовано Артуро Балдину, и у него мелькнула шальная мысль, что, вероятно, предвидя смертельную схватку с полицией, Рамон, решил отправить Артуро нечто вроде прощального послания. А вслед за этим к Теодору пришло и осознание того, что оставшись с Рамоном, он тоже может стать мишенью для полицейских пуль, однако он совершенно не мог представить себе, как ему теперь надлежит вести себя в такой ситуации.
Утро было уже в самом разгаре, когда они подлетели к Акапулько, раскинувшемуся узкой протяженной полосой в окружении золотисто-зеленых холмов, где прибрежные отели, казалось, поднимались из самих бирюзовых вод океана. Белые точки парусов казались совершенно неподвижными на фоне водной глади залива. Когда они вышли из самолета, то в лицо им пахнула волна горячего, влажного воздуха, и всего через несколько минут, спасаясь от духоты, они не сговариваясь сняли пиджаки и галстуки. Лимузин довез их до города и высадил на главной площади у Костеры, главного проспекта, огибающего залив.
Рамон хотел немедленно отправиться в полицейский участок, чтобы выяснить, не задержан ли Инфанте, но Теодор предложил просто позвонить по телефону, пояснив, что так будет быстрее. Он знал, что, появись они в участке, Рамон непременно затеет перебранку с полицейскими, и их обоих могут задержать на какое-то время. Звонил Рамон с телефона, находившегося на стойке одного из уличных баров, при этом лицо его выражало высшеую степень сосредоточенности, а взгляд блуждал по лицам людей, сидевших за толиками и прохожих, спешащих мимо по своим делам.
- Да какая разница, кто я такой? Считайте, что я просто неравнодушный гражданин, задавший вам вопрос! - сказал Рамон, и Теодор жестом показал, чтобы он держал себя в руках, но взгляд Рамона был устремлен в другую сторону. - Esta bien! Gracias! 1) - Он бросил трубку и выложил на прилавок монетку в двадцать сентаво, плату за звонок. - Его ещё не нашли, - объявил он Теодору, перекинул через плечо пиджак, и оба они вышли из бара на тротуар.
_______________________________
1) Ладно! Спасибо! (исп.)
На площади было шумно и многолюдно. Многочисленные туристы и горожание сидели за столиками уличных кафе за бокалом раннекго аперитива. Они принялись обходить площадь кругом, и когда половина пути была уже проделала, Рамон сказал:
- Знаешь, Тео, я сегодня буду очень много ходить пешком, а тебе это вряд ли доставит удовольствие. Может быть, тебе лучше остаться и подождать меня где-нибудь здесь?
- Я лучше тебя знаю, как он выглядит, - ответил Теодор, - и мне ничуть не меньше твоего хочется его найти.
Они снова вернулись на тут самый угол, откуда начинали свой путь вокруг площади. Прямо перед ними протянулась длинная аллея из кокосовых пальм, покачивавшихся и шелестевших листьями под порывами легкого океанского бриза. Вдоль проспекта медленно двигалась машина с установленным на крыше динамиком, из которого неслиль зажигательные ритмы ча-ча-ча, а записанный на магнитофон и наложенный на музыку мужской голос что-то неразборчиво вещал, рекламируя какой-то местный кинофильм.
- Как здесь все-таки много отелей! - раздраженно сказал Рамон.
- В отель он не сунется! Я просто более, чем уверен, что там уже все предупреждены. Нужно обойти самые бедные кварталы города - должны же они здесь быть, - добавил Теодор, так как бывать в этой части Акапулько ему до сих пор ни разу не доводилось. - Как насчет набережной? Мальчишки постоянно ошиваются на пристани. Уж они-то всегда в курсе всего, что происходит в городе, можешь не сомневаться.
- Давай все-таки сначала посмотрим за собором, - предложил Рамон, и развернувшись, они направились к бело-голубому зданию собора, выстроенного в мавританском стиле, два купола которого возвышались над вершинами деревьев в конце площади. Все три высокие двери собора - одна парадная и по одной на боковых фасадах - были рапахнуты настежь, создавая тем самым простор для сквозняков и великолепный обзор для туристов.
Рамон остановился в нерешительности у одной из боковых дверей и сказал:
- Тео, я сейчас, я быстро, - и вошел внутрь.
Теодор закурил сигарету и устремил взгляд в самый конец аллеи пейзаж, как пейзаж, ничего особенного, самая обыкновенная перспектива.
Его ожидание продлилось не больше трех минут, когда на улице снова появился Рамон, и они продолжили свой путь. Впереди их ожидал долгий пологий подъем, и следующие добрых полчаса они блуждали по узким улочкам среди маленьких частных домов, очень похожих на те, что типичны для небольших городков США - с открытыми верандами и деревянными диванчиками-качелями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101