Подобного пива, он не пил нигде, а надо сказать, что Вадим себя считал если не экспертом то, по крайней мере, страстным любителем и ценителем этого пенного напитка.
Ради наслаждения волшебным, янтарного цвета напитком, он готов был терпеть шум, глупую музыку и все прочее. Да и обычно он не засиживался. Этот раз являлся исключением.
Вадим взглянул на часы. Пол десятого вечера. В баре не было окон, но он представил темноту на улице, и желтый грязный снег, перемешенный с солью на тротуарах, неизменный атрибут московской зимы, и поморщился.
Однако надо было ехать домой, иначе он сможет доехать только на “тачке”, а тратить деньги на нее Вадиму не хотелось. От метро “Алтуфьево”, до его дома, ходил лишь один автобус. Ходил он так редко, что попасть на него считалось большой удачей.
Он накинул куртку, висевшую на спинке стула, и собирался уже встать, как за его стол, на свободный стул напротив, бухнулся какой-то отвратный мужик, с красной физиономией бомжа. Изрядно потертое драповое пальто, и кроличья, помятая шапка-ушанка, завершали нелицеприятный образ гостя.
– Привет, – произнес тот, пристально рассматривая Вадима, красными глазами, запойного алкоголика.
– Привет, – автоматически ответил Вадим, морщась от запаха, давно немытого тела.
– Угостишь?
Вадим, поразившись наглости этого вонючего бомжа, как только таких сюда пускают, встал. Однако следующая фраза, заставила его остановиться.
– Вадим, Вадим. Не уважаешь ты старших. На автобус ты уже опоздал. Так куда торопиться? Все равно, как ты выражаешься, на “тачке” доедешь.
Вадим сел обратно. Голова кружилась от алкоголя, но бомж явно каким-то образом читал его мысли. Он почувствовал, как зачесались руки вытащить газовый пистолет, привычно дремлющий в заднем кармане.
– А откуда ты меня знаешь? – поинтересовался он у гостя, тоном не означавшим для того ничего хорошего.
Несмотря на затуманенные алкоголем мозги, он чувствовал какое-то опасное напряжение, повисшее в воздухе между ними.
– Я много чего знаю, – рассмеялся бомж, показав два ряда гнилых зубов, – Угости, пивком, скажу.
– Нет, дед, – Вадим еле сдерживался от того, чтобы послать наглого бомжару куда подальше, – валил бы ты отсюда. То, что кто-то знает, кое-что про меня, еще не повод тратить попусту на разную шваль деньги.
– Ну-ну, – прошамкал тот, – не хочешь угощать, оставайся скрягой.
Мужик полез во внутренний карман своего драного пальто, и достал пухлый бумажник. Вадим открыл рот от изумления, настолько не соответствовал этот дорогой, из плотной темно-коричневой кожи бумажник, виду его обладателя.
В тот же миг, к столу подлетел бармен с двумя кружками пива и блюдцем с палтусом.
Вадим стал свидетелем, как бумажка в пятьдесят долларов, перекочевала из бумажника в руки бармена. Тот, поклонившись, оставил их вновь вдвоем.
– Ну, хватит, закрой рот. Неприлично! – огорошил Вадима фразой бомж, – Меня зовут Элив. Тебя я знаю, Вадим.
– Элив? Ты иностранец?
– Не совсем. Из не очень далекой заграницы, – рассмеялся Элив, – хотя кто знает, – пробормотал он себе под нос, – все относительно.
– Ладно, Элив – Вадим не мог больше сдерживаться, – не знаю я кто там ты: новый русский, прикидывающийся бомжом или бомж, укравший кошелек нового русского, это в принципе не важно. Что тебе надо от меня? Мне уже на самом деле пора идти.
– Да, да конечно, – произнес Элив, отхлебывая пиво и откидываясь на спинку стула, – скоро ты будешь видеть сны. Точнее уже сегодня.
– Что? – Вадим покачал головой, – Нет, все-таки это точно сумасшедший, – решил он для себя. – Убежал наверно из психушки, и ограбил кого-то. Надо валить отсюда!
– Ладно, – Вадим решительно поднялся, – я ухожу.
С этими словами он направился к выходу. Уже открывая дверь на улицу, он обернулся еще раз. Его столик был пуст. Гостя нигде не было видно.
– Наверно в туалете, – решил Вадим для себя загадку исчезновения бомжа и успокоив себя этой мыслью, вышел на улицу.
Судя по кружащейся голове, и заплетающимся ногам, набрался он изрядно.
– Не хотел же брать последнюю кружку, – выругался про себя Вадим.
На улице дул промозглый, мокрый февральский ветер, пробиравший до костей. Застегнув, куртку под горло, и засунув руки в карманы, он побрел в сторону метро.
Путь до его станции метро, не вызвал осложнений и был относительно легким. Если не учитывать, конечно, что Вадима начало мотать во все стороны, или говоря простым языком – “развезло”.
Однако это не помешало ему поймать машину, и быстро договорившись за “полтинник” с толстяком-водителем, отправиться в сторону дома.
Оказавшись в просторном салоне “волги”, Вадим откинулся на спинку и прикрыл глаза. В машине, в приятно ласкающем тепле, струящимся от негромко урчащей печки, они закрывались сами собой.
Ехать было недолго, и через пятнадцать минут Вадим уже поднимался в лифте на свой седьмой этаж. Но, только он вышел из лифта, голова у него закружилась, и он провалился в глубокую темноту, внезапно обступившую его.

Тишину, наступившую вместе с темнотой, нарушил странный речитатив, на непонятном языке. Вадим открыл глаза и чуть не заорал, от неожиданности. Перед ним стоял грубо сколоченный деревянный стол, на котором были беспорядочно разбросаны исписанные листы желтой бумаги.
Он находился в небольшой комнате, заставленный сверху донизу, книгами. Полки с ними, казалось, занимали все пространство помещения, оставляя лишь небольшой пятачок в центре, в виде стола. За ним сейчас сидел Вадим. Голос шел откуда-то сверху, словно где-то работало радио. Настолько он был монотонным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90