Василий, расстроенный непонятными «наездами» напоминал обиженного ребенка.
В караулке все было проще. Посетуешь на жизнь свою тоскливую мужикам, пожалуешься на очередную выходку жены; услышишь ответ типа «Вася, все бабы – стервы», и на душе сразу легче, вроде, не один ты такой… А здесь совсем другой табак! И не поймешь этого сержанта-герцога.
– Что ты предлагаешь? – с вызовом спросил он, – как мне мою чертовку заставить уважать во мне зверя?
– Дурак ты, братец! – тихо сказал Сергей, ибо Диана отвлеклась на малышей, – ты «Терминатор-2» смотрел? Так вот там Шварцу переключают тумблер в положение «Запись», что бы он, анализируя поступки людей, сам стал бы похожим на человека.
– Это ты к чему ведешь? – насторожился парень, – видишь, не въезжаю я…
На крыльцо вышла остальная компания и, видя это, Гончаров стал закругляться.
– Вася, если ты не доволен своими внутрисемейными отношениями, то подумай: может тебе под силу их изменить. Если не хватает знаний, почитай книги, посмотри вокруг. Проанализируй взаимоотношения других пар, возьми от них лучшее, убери худшее. Экспериментируй, короче! – Сергей подбежал к своему сынишке и взял его на руки. Диана глядела на него с обожанием, даже каким-то преклонением; Латыш зло сплюнул и, углядев в толпе свою жену, потащился к ней.
– Анализируй, экспериментируй, онанируй! – зло бормотал он, – я с тобой, Люська, так наэкспериментирую сегодня ночью, что завтра сидеть не сможешь!
Парижские портные за эти три года научились копировать покрой одежды, которую привезли с собой бобровские первопроходцы; кое-кто из аборигенов уже щеголял в джинсах, а кое-кто и в мини-юбках, хотя кардиналу стоило больших усилий не предать сей бесовский предмет одежды анафеме. Даже Людовик пару раз появлялся на церемонии в черной паре, а уж про Жака и говорить нечего – его кожаные брюки успели войти в поговорку.
– Ну что, двигаем! – предложила супруга посла, Светлана Булдакова.
– Прогуляемся, – согласился Гончаров. Павлик Латыш, сидящий на «запятках», что есть силы пнул ножками по отцовским мослам.
– Иго-го! – заржал Василь и резво пробежал пару метров.
– Еще! – потребовал малыш.
– Павка, – наставительно сказала Светлана, – першероны – это не скаковые лошади. Они должны тянуть лямку.
– Угу! – подтвердила «лошадка».
Сначала они спустились к набережной, где в этот час прогуливалось много добропорядочных парижан. Сиенна была одета в бетон пока только на одном участке, напротив королевского дворца – там правый берег на протяжении около полутора километров был приведен в порядок силами гильдии ассенизаторов. Гильдия поимела на этом приличные деньги, а Людовик приобрел новую головную боль, ибо бюджет Франко и до приезда белоросских послов трещал по швам, теперь же доходы в казну поступать не успевали вовсе. Булдаков из кожи вон лез, пытаясь доказать королю необходимость реформ в его прогнившей экономике.
В конце концов он показал Его Величеству отчет министра финансов за прошедший год. Капиталовложения увеличились в десять раз по сравнению с тем годом, в котором монарх короновался.
– И фигня, что казна пуста, – рубил ладонью воздух подполковник, – деньги – это мертвый груз! Зато теперь мы имеем железную прибыль от самого большого в Европе порта, пошлины за новые дороги, пошлины за коммунальные услуги, услуги телефонной связи! Скоро добавится плата за электроэнергию, фонарное освещение.
– Да, – пробормотал Людовик, – но где все эти деньги, все эти, как вы изволили выразиться, доходы?
– Король, я не Корейко, бабки не жилю! – вскипел Олег Палыч, – для вас же стараюсь, убогие пожиратели лягушек!
– Да не едим мы лягушек! – взорвался Людовик, – с чего вы это взяли?
– Пардон, как Вас там, Высочество…
– «Величество», – устало поправил король.
– Да хоть «превосходительство»! – главное, чтобы вы уяснили: деньги должны крутиться!
Спор в финансовой палате продолжался. Присутствующий при сем Жак вот уже полчаса кимарил в свое удовольствие, изредка просыпаясь и грозя кулаком в неизвестном направлении.
– Ну, вроде бы все вопросы решили! – подполковник с глухим стуком захлопнул папку.
– Уф! – вытер вспотевший лоб монарх.
– Если бы я был шутом, – заметил Жак, – то на этом месте я обязательно испортил бы воздух.
Булдаков поморщился.
– Скоро обед, Ваше Величество.
– Да! – оживился король, – а где же приглашенные?
– Через полчаса будут, – успокоил его посол. Людовик озабоченно посмотрел на часы.
– Полчаса – это много или мало? Никак не привыкну к двум стрелкам на часах. Как вы с тремя разбираетесь и с ума не ходите?
– Километра три легким подбегом одолеть можно, – проинформировал министр и тут же пояснил:
– А это меньше лиги. Правда, ненамного.
– Господи помилуй! – прошептал король.
С росичами здоровались, почтительно кланялись, снимали шляпы. Павлик в ответ махал отцовской кепкой и что-то неразборчиво кричал. Ветер доносил с реки приятную прохладу; слегка пахло тиной.
– Смотри, – вдруг схватила Диана за руку мужа, – по-моему, из Каталонии судно.
– Погоди! – встрепенулся парень, – штандарт королевский! Виват, Бильбао! Виват, Барселона!
– Сестричка приехала! – запрыгала Диана, – я ведь ее уже три года не видела! Пойдемте к ним!
– Вася! – закричала Люси, – пойдем!
Латыш расположился у самой воды и показывал малышу «лягушку» – пускал по воде голыши. Услыхав вопль он посадил Павлика обратно на шею и припустил за остальными, по дороге бормоча считалочку.
Васе горше все и горше:
Как ты там, родная Орша?
Где же ты, моя жена,
Что не пишешь нихрена?
– Что ты там бормочешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147