Здесь пропадал денно и нощно Олег Локтев – главный конструктор моделей летающих аппаратов нового поколения.
«Магнитопланы» летали исправно, сложнее было ими управлять, периодически изменяя намагниченность крыльев и фюзеляжа. Но Олег был мужиком упорным – уже был достигнут часовый рекорд пребывания модели в воздухе и скорость в 0.5 Мах.
Около полутора лет назад он, с детства любивший собирать из подручных материалов самолетики, обнаружил странное явление. За неимением подходящего материала очередной самолет был собран из куска мягкой жести, отодранной от старой трансформаторной будки. В воздухе модель повела себя странно: повернувшись носом к северу, она внезапно набрала приличную скорость и скрылась из виду.
Через неделю монахи принесли ее для обзора Норвегову. Модель самостоятельно преодолела тридцать километров и застряла в кочке на болоте, где иноки собирали клюкву. С тех пор Олег «заболел». Опровергая законы старого мира, его модели носились по Овалу все быстрее и стабильнее. Не за горами уже было строительство опытного образца.
Андрей шел к Олегу, который стоял на постаменте в центре Овала и вращал башкой со скоростью филина. Когда до приятеля оставалось несколько десятков шагов, Волкова едва не задела модель – сильно вытянутый треугольник, собранный из пермаллоя и полимеров.
– Ты хоть сам-то в курсе, по каким законам летают эти штуковины? – прокричал Андрей.
Тот обернулся, хлопнул ресницами и, протянув руку, поймал свое произведение.
– Гипермагнитный генератор моделирует магнитные потоки, по знаку противоположные полю планеты. Чем больше модуль разности магнитных потенциалов, тем большую массу может иметь модель. Соответственно, чем больший угол атаки, тем выше она поднимается. Что-то вроде летающего змея… Только там угол атаки образуют плоскость самого змея к направлению воздушного потока, а здесь – силовые линии поля. Направление вектора перемещения позволяет нам вычислить кое-какие версии насчет количества степеней свободы данного тела в полете… Если мне удастся ограничить их числом два, то Нобелевская премия у меня, брат, в кармане. Но тут еще масса вычислений, связанных с неевклидовой геометрией, так как законы обычного пространства здесь действуют с большими погрешностями…
– Хватит! – взмолился Волков, обожавший точные науки, как христиане – Иуду Искариота, – еще немного, и я сойду с ума.
– Тебе, собственно, чего? – вернулся, наконец, в себя Олег.
– Мне необходимо, чтобы сегодня вечером вектора наших перемещений совпали!
– Куда? – только и спросил Локтев.
– Несколько лет назад мы вчетвером ходили по одному забавному лесному маршруту, – начал Андрей, но Олег перебил:
– Не надо! Помню! К деду-Лешему?
– Ага? – кивнул друг.
– А нельзя раньше предупредить было? – покачал головой Олег, – ох, уж эти русские! Когда выходим?
– Уже!
– Ренату брать?
– На кой она нам? Пойдем! Успеешь еще наиграться со своими летающими вафельницами.
– Глаза бы мои на них не глядели! – в сердцах произнес парень, – может, перед прогулкой по «сто пятьдесят»?
– После. И по «двести».
У выхода переминалась с ноги на ногу Анастасия.
– Чего так долго? – спросила она недовольно.
– Нет, вы только послушайте! – заклекотал Олег, – приходят не предупредив, забирают к черту на рога, да еще и недовольны чем-то!
– Ну, не обижайся, что ли! – заныла Настя, – шибко надо!
Пройдя в молчании непричесанные заросли, путники оказались у знакомой ограды. Мрачное чучело филина равнодушно сверкнуло пустыми глазницами.
– Здорово, Цербер! – шутливо поприветствовал Андрей бывшую птицу, – яйцо не снес?
– Это же самец! – фыркнула Настя.
– Бывший самец, – поправил ее голос из-за ограды.
– Дедуля! – воскликнула девушка.
– Он самый, – старик отворил калитку, – редко же вы меня навещаете. Добрый вечер! Хотелось, правда, чтобы он был подобрее…
Андрей навострил уши.
– Что-нибудь случилось, дедушка? – волхв сделал пригласительный жест:
– Проходите в дом – там поговорим.
В доме он зажег свечи подбросил в очаг дров. Несмотря на летнюю пору в избе было прохладно – густые кроны вековых дубов почти не пропускали солнечный свет. Олег, впервые бывший внутри с живым интересом осматривался вокруг. Настя же с Андреем пытливо вглядывались в суровое лицо старика, безуспешно пытаясь определить причину его тревоги.
– Беспокоит меня, Андрюша, женка твоя бывшая, – наконец изрек дед. Не желаешь ли взглянуть?
– Отчего же, – сказал тот, – от меня ведь не убудет…
– Кто знает, – загадочно повел плечами волхв, – тело твое точно целым останется… душа же…
– За руки браться?
– Нет. Теперь она сама ищет тебя, прося помощи у Всемогущего.
– Однако! – протянула Анастасия, – сильно ее прихватило!
– Подойдите! – скомандовал волхв, и все трое приблизились уже к известному ушату.
Старик взял щепоть порошка из висевшей на поясе торбы, и бросил ее в воду. Из ушата повалил дым, а когда он рассеялся, в воде возникло отражение женщины, стоящей на коленях перед иконостасом. В руке она держала свечу, освещавшую бледное заплаканное лицо, в котором Андрей с трудом разглядел черты Анжелы. Губы ее шевелились, но в отличие от прошлого раза, звука не было. В душе Волкова шевельнулось что-то теплое.
– Возможно, я – дурак, – произнес он после того, как изображение исчезло, – мне ее жалко.
– Мне тоже, – шмыгнула носом Настя.
– В наших силах ей помочь, – произнес молчавший до этого волхв.
– Как? – воскликнули гости в один голос.
– Я могу перенести ее сюда, – скромно признался старик.
Анастасия вытянула губы трубочкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147