– Только сменился, прибежал, а вас уже нету! Связался с медчастью – говорят, уже уехали. Доброе утро всем-всем! – спохватился Володя и посмотрел на часы, где уже было половина одиннадцатого. Он обменялся с Андреем рукопожатием. Плюнув на некоторые условности, игумен и келарь сделали аналогичное.
– Ничего не могу с собой поделать! – пожаловался отец Афанасий, – как только сюда попадаю, – становлюсь обыкновенным мирянином. Прости мя, господи!
– И мя! – поддакнул келарь.
– Брат Никодим! – сурово произнес игумен.
– Отец Афанасий!
– Тьфу! – сплюнули оба.
Раздался дружный хохот.
– Пошли! – выдавил из себя Андрей, все ещё смеясь, – под землей нас господь не увидит.
– Господь увидит где хошь! – наставительно поднял крючковатый палец игумен, – другое дело, что ему мерзко смотреть в чужие владения. Хотя он и создал мир, но, по взаимному договору, царство мертвых отошло Мрачному Властелину – Хранителю Вечного сна.
– Ишь ты, сколько титулов! – покачал головой Мурашевич.
– Конечно, ведь жизнь гораздо короче смерти, – отозвался Андрей, – а на допросе товарищ Харон показал, что в Ад он переправил куда больше народу!
Расположились у Володи, так как поспешное бегство Волковых помешало им привести утром квартиру в порядок.
– Как же вы тут без окон? – поинтересовался брат Никодим.
– А на кой они! – беспечно отмахнулся Мурашевич.
– У монасей в кельях и то окошки есть, – загудел игумен, – а вы кому уподоблены в своем заточении?
При упоминании «окошек», Андрей подошел к журнальному столику, взял с него пульт и нажал несколько кнопок.
– Присядьте! – указал он на кресла. Когда его просьба была удовлетворена, он нажал что-то на пульте. Внезапно часть стены разъехалась, образовав квадрат полтора на полтора. Взору собравшихся предстал лесной пейзаж. На полянку выскочила дикая коза и принялась щипать травку.
– Господи, помилуй! – раздался стон отца Афанасия, – воистину, нет предела твоим чудесам.
Вовка Мурашевич был ошарашен больше остальных.
– Эт точно! – подтвердил он, – Андрюха, это что, у всех?
Волков утвердительно кивнул.
– Но как?
– Погоди, это еще не все! – парень произвел с пультом еще пару манипуляций. На экране появился Ниагарский водопад. Комнату наполнил гул падающей воды.
– Извините, запаха нет! – прокричал он, затем убрал звук и переключился на Большой каньон, – ну, как?
– Но как? – повторил свой вопрос Володя.
– Старина Билл Гейтс еще не родился, а дело его уже живет! – отвечал Андрей, – Microsoft – панорамки. Около трех тысяч картинок с анимацией.
– Это же сколько в нашу базу денег вбухано? – взялся за голову Мурашевич, – как представлю – жутко становится!
– Несколько годовых бюджетов такой средненькой страны, типа Германии.
– А почему ты раньше, – приятель указал на экран, – ничего об этом не говорил?
Андрей засмеялся:
– Ну, во-первых, я сам об этом только вчера узнал. Вышинский обнаружил документацию на подземные сооружения. Он сам взялся за голову. Ты представляешь, первые коммуникации начали строиться в 1947году! Это единственный военный объект, на который после распада СССР республика продолжала отчислять огромные суммы. Да из Москвы сюда поступали немалые вливания.
Локтев говорит, что на детальное изучение всех возможностей и резервов может уйти порядка десяти лет. Здесь документация и чертежи буквально на все, что было изобретено человеком, начиная от паровой молотилки и заканчивая межконтинентальной баллистической ракетой! Вот, взять хотя бы эту штуку! – лейтенант вытянул правую руку. На его кисти был укреплен небольшой черный предмет по форме напоминающий компас.
– Что это? – выдал Володя дежурную фразу.
– Это, дружище, инфракрасный сканер. Сканирует как в горизонтальной, так и в вертикальной плоскостях. С его помощью можешь обнаружить на расстоянии до ста метров любой тепловой предмет. Даже крота под землей! Под землей, правда, расстояние это уменьшается раз в десять… Стоп! Святые отцы! Долой столбняк, даешь просвещенную церковь!
Пока продолжалась эта дружеская беседа, полная специальных терминов и немого восхищения, аборигены буквально приклеились к экрану. Компьютер, стоящий в режиме «autoturn», закончил показ панорамы Гималаев и выдавал на-гора картины Санкт-Петербурга. Глядя на изображение Исаакиевского собора, отец Афанасий едва не лишился чувств. Заметив свою ошибку, Андрей вернул обратно лесной пейзаж и убавил громкость. Когда трели соловья и рев кукушки стали еле слышны, он сказал:
– Много – вредно!
Выйдя из оцепенения, игумен машинально перекрестился, затем вздохнул и прогудел:
– Пожалуй, это лучше, чем обычное окно! Я могу так просидеть до скончания веков. Брат Никодим, снимай баклагу!
Келарь встряхнулся и снял со спины свою ношу и поставил ее на пол.
– Какой-то до боли знакомый предмет, – сказал Володя.
– Чего тут странного – резервуар от опрыскивателя! – прыснул Андрей, – мы им дали три штуки, чтобы капусту опрыскивать, а они видишь как приспособили!
– Капусту мы и веничком, – ответил игумен, а вот это – действительно полезная штука. Вот давеча пиво сварили, так на пробу принесли.
– А разве вы варите пиво? – искренне удивился Мурашевич.
Волков плюхнулся в кресло и заржал ломовой лошади подобно.
– Ты что, не знаешь этой истории? – Володя отрицательно помотал головой, – месяц назад пришел к ним капитан Малинин. Якобы в гости. Говорит: зерновые убрали, пора пиво варить. Монахи удивились: какое пиво? Малинин разбушевался. Какие вы, говорит, монахи, когда пиво варить не умеете? Целую историческую концепцию выстроил, сукин сын!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147