На дворе стоял и никого не трогал месяц декабрь, все прогрессивное человечество готовилось к встрече нового, черт знает какого года, а у врат мирной цитадели вдруг загудели трубы совершенно левых «человеков». В городок вкатили послы королевства Франко с небольшой, но пышной свитой.
Норвегову вручили верительные грамоты, и весь посольский поезд склонился в церемониальном приветствии. Недоуменно-растерянный взгляд посла устремился на стеклянный стек в руке Константина Константиновича, внутри которого какой-то умелец выгравировал джентльменский набор: бутылку и огурец.
Полковник знал по-французски раз в пять хуже, чем Шура Лютиков на латыни. Он тупо уставился в грамоту и по виду королевской печати определил, что перед ним «документ». Затем выпалил единственное слово относящееся к делу:
– Бонжур! – вышло вполне достойно.
Посол, определив что у полковника трудности с языком, пропел на приличном русском:
– Я, с позволения сказать, владею вашим языком довольно хорошо.
Последовал обмен приветствиями, в ходе которого выяснилось, что король Франко предлагает обменяться послами. Людовик Девятый наслышан о Граде Бобра от Великого комтура тевтонского ордена, посещавшего недавно Париж по пути в Каталонию. Посол вращал головой точно филин на насесте, рассматривая диковины иной цивилизации.
– М-га! – пробубнил Норвегов и поскреб затылок, – если мы пошлем послов, простите за каламбур, во все Великия и Малыя, то с кем я буду проводить посевную?
– Но ведь вам необходимо сношаться с внешним миром, – настаивал посол.
– Пусть только сунутся, – пробурчал замполит, – а мы уж их высношаем!
В разговор влез Булдаков.
– Товарищ полковник, а ведь это можно централизовать!
– Как так? – встрепенулся Норвегов.
– Сделать Париж нашей западной столицей, и поместить там одного посла на Францию, Германию, Испанию, Италию, Англию и эти, как их… Фарерские острова!
– Как… вашей северной столицей? – ахнул посол. Майор приветливо сделал ему ручкой.
– Не дрейфь, как там тебя, Жан…
– Граф Шарль де Лавинье! – посол поклонился.
– Мерль де Монпасье! Просто, в Париже будет одно посольство на всю Европу.
– Шарль де Лавинье! – насупясь повторил посол, – не знаю ни о каких Вропах.
– Ладно, Борль! – примирительно сказал Булдаков, – если ты одним духом выговоришь мое звание и ФИО, то я подарю тебе мотоцикл. Представляешь, такой маленький, а уже – мотоцикл!
– Хватит, Палыч, воду в ступе толочь! – прервал его Норвегов. – ты, такой умный, и поедешь послом!
– Я не могу! – заявил Олег Палыч, – я не знаю французского!
– Выучишь по методу Илоны Давыдовой! – безапелляционно заявил полковник.
– Он скорее сделает все по методу Кутузова, – пропищал из угла замполит.
– Это еще как? – удивился командир.
– Увидите – через год вся Франция по-русски говорить будет!
– Горошин! – указал на него пальцем Булдаков, – что-то ты со мной давненько не боксировал. Я тебе, сволочь, устрою после приема сеанс тайского бокса! Однозначно!
– Успокойтесь! – прикрикнул на них Норвегов и, обращаясь к послу, сказал:
– Не обращайте внимания! Они не всерьез! На самом деле они друзья. Друзья! – повторил он с нажимом, глядя в упор на виновников словесной перестрелки.
«Корефаны» угрюмо переглянулись и обнажили в усмешке клыки.
– У нас то же самое, – улыбнулся посол, – недавно двое фаворитов потасовку устроили прямо в тронном зале… скажите, мосье полковник, у вас военное правительство?
– Хуже! – фыркнул Норвегов, – у нас почти нет гражданского населения.
– А почему вы не маршал? – задал посол очередной вопрос.
– В истории, граф, случается и такое, что половина мира находится под властью дебила-ефрейтора.
Шарль де Лавинье не понял ровным счетом ничего, но услыхав слово «дебил» на всякий случай сделал умное лицо.
Некоторое время Булдаков еще вяло сопротивлялся, а Норвегов его уговаривал. Посол шальными глазами глядел то на одного, то на второго. Фразы которыми обменивались собеседники были ему практически непонятны. Наконец он взмолился:
– Прошу вашего дозволения пройти в свои покои. Мы очень устали с дороги…
… – Какие там покои! – пьяно хихикнул Булдаков, – переоборудовали им немного старую казарму и адью! Строят резиденцию этим лягушатникам! По-моему, им с головой хватило бы и коровника!
Малинин налил еще по одной.
– Все-таки, едешь?
– А что остается делать! – он начал загибать пальцы, – полковничья должность, бургундские и шампанские вина, наконец, исполнится мечта детства – увидеть Париж и сдохнуть! Пьем!
– А тебя там не кокнут?
– Норвегов мне дает двадцать ребят, четыре БТРа с примочками, четыре бензовоза (заправимся у вышки) и пять УАЗ-469. С горючим, правда, туговато. Придется закупать нефть у мавров или у румын, и самим производить крекинг.
– Чего?
– Процесс превращения нефти в ее производные: бензин, керосин, солярку, мазут. Точнее не знаю.
– Ну и умный ты мужик, Палыч! – с пьяным восторгом произнес Анатолий Алексеевич, – тебе бы ротой командовать!
– Еще понтон нужно захватить, – продолжал подсчитывать Олег Палыч, – мосты там хреновые – ни в жисть не выдержат «Урала» с полной нагрузкой.
– Полгородка увозишь, – покачал головой Малинин, – а как семья?
– Со мной, конечно! – не раздумывая ответил майор, – все-таки Париж! Малыша тоже в свет выводить пора. Парню двенадцатый год пошел – большой уже. А если заболеет – тут как тут Починок. Тоже с семьей. Многие солдаты с семьями – жены не пускают так. Говорят, организуете какой-нибудь Пляц Пигаль.
– Повезло нашим мужикам, что вся эта фигня приключилась в субботу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147