Затем перед его взором, а точнее, прямо в его сознании рушатся стекла. Звеня и сверкая, они сыплются на асфальт мостовых из больших и маленьких витрин по всей Германии. Их будет выбито столько, что возникнет проблема закупки нового стекла за границей на сумму более пяти миллионов марок валютой. Во многих местах в этих осколках пляшут отблески пожаров. Это горят синагоги и дома евреев, и Эрих понимает, что это ночь на девятое ноября, что она наступит только через год и что позже ее поэтично назовут «Хрустальной».
Наутро он вспоминал эти странные сны, отдавал себе отчет, что это вовсе и не сны, что они не забываются и никогда не забудутся. «Я просто схожу с ума, – думал он, – так, наверное, теряют рассудок репортеры: видят то, что еще не наступило, и пишут на основании привидевшегося свои бредовые репортажи».
В следующую ночь все началось снова. Но сцены и картины были другими, без единого повтора. Одновременно с ними в мозг погружались цифры, имена и даты Так продолжалось около двух недель.
Однажды он увидел море, туманное утро, медленно появляющийся из тумана силуэт большого военного корабля. Вот он подошел к самому берегу, повернул свои орудия и… Эрих понял, что началась Вторая мировая война Это были ее первые залпы, когда в четыре часа сорок восемь минут утра старый «Шлезвиг Голыптейн» ударил по польским укреплениям на Вестерплатте.
Ликующие толпы и парады в его видениях постепенно вытеснялись пожарами, рушащимися зданиями, тонущими кораблями. Он видел снега, усеянные трупами солдат, заполненные беженцами дороги, дымящие трубы крематориев и бесконечные руины. Днем видений не было. Постепенно Эрих перестал все это анализировать и вообще о чем-либо думать. Он сидел, уставившись в одну точку, не прикасаясь к миске с баландой и брошенной рядом корке хлеба.
Когда на полу перед Эрихом скопилось восемь дневных паек засохшего хлеба, его вытащили из каземата и отнесли в лазарет. Положили на койку, накрыли одеялом. Но Эрих не умер Им никто не интересовался несколько дней, но, когда блокфюрер его лагерного квартала подошел и отдернул одеяло, он все еще был жив.

К Рождеству Эрих Белов потихоньку поправился. Двадцать пятого декабря он вернулся в свой барак и узнал, что несколько дней назад весь лагерь выгнали ночью на аппельплац и продержали на пронизывающем ветру почти до утра. Никто не знал почему Многие тогда заболели, некоторые не смогли подняться на следующий день на работу, другие, кто дотащился до своих мест, не смогли выполнить план. К вечеру Эразма Канта мастер обнаружил скорчившимся возле своего станка на полу. Он сидел, обхватив колени руками, и хрипел. Его увели, а утром унесли в лазарет.
Через день вернулся отсутствовавший в ту неделю лагерфюрер и устроил своему заместителю и персоналу охраны хорошую баню. Некоторых он даже отправил в особый карцер, а потом выгнал за ворота. Не потому, что этому жестокому человеку с мрачным тяжелым взглядом было жаль узников, просто накануне приезда Гиммлера в его хозяйстве сорвали хорошо отлаженный производственный процесс.
Но Канту это не помогло. В ту рождественскую ночь, когда на черном небе уже ярко сияли звезды, к Эриху подошел санитар.
– Ты Белов? Тебя зовет старик по фамилии Кант. Пойдем, я провожу.
– Что с ним? – спрашивал Эрих, когда, запахнувшись в черный лагерный бушлат, шел следом за санитаром по свежевыпавшему снегу.
– До утра не дотянет
Когда Эрих подошел к койке, на которую указал санитар, лежавший на ней старик взял его за руку.
– Урий, – он звал Эриха его настоящим именем, но не выговаривал правильно звук «ю», – у тебя сегодня Рождество или ты православный?
– Я православный, Эразм, но от праздничного супа не отказываюсь. Как ты?
Кант слегка пожал его руку, давая понять, что все в порядке.
– Сегодня мне лучше. Ты ведь знаешь, Урий, что у меня есть дочь, Изольда. Она живет в Мюнхене на Ландверштрассе недалеко от Немецкого театра. Сейчас я буду держать твою руку, смотреть в твои глаза и разговаривать с ней. Потом, когда ты окажешься на свободе, разыщи её, возьми так же за руку и смотри в глаза. Она всё поймет.
На следующий день Эрих видел, как завернутый в мешковину труп старого еврея выносили из лазарета. Он не знал, что ночью кто-то подъехал к лагерным воротам на подводе и двое заключенных под командой охранника погрузили на нее превратившееся в камень тело Эразма Канта.
К весне тридцать восьмого Эрих снова работал в пошивочном цехе. После своей болезни он стал молчалив и почти ни с кем не общался. Когда однажды в конце рабочего дня кто-то рассказал ему о неожиданном для всех присоединении Австрии к рейху, Эрих нисколько не удивился. Он посмотрел на рассказчика, кивнул и продолжил уборку рабочего места. Он прекрасно знал о грядущем аншлюсе еще зимой. И о многом другом знал. И при этом его вовсе не распирало желание поделиться с кем бы то ни было своими знаниями.
Не знал он только о том, что ждет его самого.
Лежа по вечерам в бараке и слушая разговоры своих соседей, он очень редко принимал в них участие, а если и высказывал свое мнение, то при этом никогда не пророчествовал, основываясь на своих таинственных познаниях. Чаще же Эрих просто слушал.
– Христос теоретически вполне мог быть арийцем, – говорил как-то бывший заведующий кафедрой Ветхого Завета одного из немецких университетов своему соседу, – но у нас нет и никогда не будет никаких оснований для принятия этого утверждения в качестве догмата. Ведь в Послании к римлянам ясно говорится, что он был зарегистрирован как потомок иудейского рода Давида.
– Ну хорошо, святой отец, я допускаю, что вы правы, но не разумнее ли в этом исключительно расовом вопросе уступить им?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188