Называл он меня (л
ет до шестнадцати, наверное) «Сет'анка» Ц это я так себя называла, когда б
ыла маленькая. И еще он называл меня «Хозяйка», потому что ему очень хотел
ось, чтобы я, как и мама, была в роли хозяйки активным началом в доме. И еще о
н любил говорить, если я чего-нибудь просила: «Ну, чт'о ты просишь! Прикажи т
олько, и мы все тотчас все исполним». Отсюда Ц игра в «приказы», которая д
олго тянулась у нас в доме. А еще была выдумана «идеальная девочка» Ц Лел
ька, которую вечно ставили мне в пример, Ц она все делала так, как надо, и я
ее ненавидела за это. После этих разъяснений я могу теперь привести и его
письма тех лет:
«Сетанке-хозяйке. Ты, наверное, забыла папку. Потому-то и не пишешь ему. Как
твое здоровье? Не хвораешь-ли? Как проводишь время? Лельку не встречала? К
уклы живы? Я думал, что скоро пришлешь приказ, а приказа нет, как нет. Нехоро
шо. Ты обижаешь папку. Ну целую. Жду твоего письма. Папка.» Все это старател
ьно выведено крупными печатными буквами. И другое письмо тех же лет: «Здр
авствуй, Сетанка! Спасибо за подарки. Спасибо также за приказ. Видно, что н
е забыла папу. Если Вася и учитель уедут в Москву, ты оставайся в Сочи и дож
идайся меня. Ладно? Ну, целую. Твой папа». Вся переписка с родителями шла ме
жду Зубаловом и Сочи, куда они уезжали летом, а мы оставались на даче, или н
аоборот. Я привожу параллельно письмо мамы и письма отца, потому что они х
арактерны для их отношения к детям. Отец нас не стеснял (правда, он был оче
нь строг и требователен к Василию), баловал, любил играть со мной, Ц я была
его развлечением и отдыхом. Мама же больше жалела Василия, а ко мне была ст
рога, чтобы компенсировать ласки отца. Но, все равно, я ее любила больше… Я
очень хорошо помню как однажды спросила свою няню: «А почему это так: вот и
з бабушки и дедушки я люблю больше дедушку, а из папы и мамы Ц больше любл
ю маму?» Няня моя всплеснула руками и набросилась на меня: «А как же бабушк
у-то? А как же папочку-то? Всех надо любить! Разве так можно?!» Она долго ужас
алась и корила меня. Всех надо любить Ц это был девиз всей ее жизни, а такж
е хорошая выучка добросовестной прислуги: не делать никакого различия м
ежду хозяевами и не внушать этого детям; ее личные симпатии никогда не от
крывались мне, она ко всем относилась ровно. Мама бывала с нами очень редк
о. Вечно загруженная учебой, службой, партийными поручениями, общественн
ой работой, она где-то находилась вне дома. А мы были тоже загружены урока
ми, прогулками с учителем или Наталией Константиновной, собиранием герб
ариев, уходом за кроликами Ц только, чтобы не было безделья! Правило, выск
азанное ею еще в одном из гимназических ее писем: «чем больше времени, тем
больше лени» Ц мама неукоснительно применяла к своим детям. Кроме неме
цкого, общих занятий по русскому и арифметике, кроме рисования и лепки с Н
аталией Константиновной, мама еще определила меня в музыкальную дошкол
ьную группу. Это была группа детей, человек в двадцать, которых родители п
риводили на квартиру к Ломовым. К ним, в Спасопесковский переулок, няня во
дила меня года два. Это были чудесные занятия. Дети пели хором и соло, игра
ли в игры, направленные на развитие слуха, чувства ритма; потом нам объясн
яли нотную грамоту и мы писали нотные диктанты Ц у меня хорошо получало
сь. И мама очень была довольна, что эти занятия проходят не зря. К сожалени
ю, я уже не помню, как звали милую преподавательницу, давшую тогда нам всем
какие-то основы музыкальной грамоты. А няня моя умерла и мне сейчас неког
о спросить, ни как звали ее, ни как звали хозяев, самих Ломовых, ни кто они бы
ли. У них в доме были хорошие детские книги. Оттуда появился у меня «Макс и
Мориц» и мы вместе с няней читали вслух эту книжку, а няня, хорошо запомина
вшая всякие стихи, потом часто цитировала ее на память… Несмотря на недо
статок времени, мама и сама продолжала заниматься музыкой с известной вс
ему тогдашнему Кремлю преподавательницей Ц Александрой Васильевной П
ухляковой. Я встретилась с ней много позже. Занималась мама и французски
м, не знаю Ц с кем, и не знаю, чего ей удалось достигнуть. Во всяком случае, ч
тобы не отставать от славных, образованных людей окружавших ее, ей самой
хотелось еще учиться и совершенствоваться. Она была так молода, у нее вся
жизнь еще была впереди. В 1931 году ей только лишь исполнилось 30 лет. Она учила
сь в Промышленной Академии на факультете искусственного волокна. Это бы
ла новая область для тех лет, новая промышленная химия. Из мамы получился
бы отличный специалист. Остались ее тетрадки Ц аккуратные, чистенькие,
наверное, образцовые. Она отлично чертила, и дома, в ее комнате стояла черт
ежная доска. В Академии учились ее приятельницы Ц Дора Моисеевна Хазан (
жена А. А. Андреева) и Мария Марковна Каганович. Секретарем партячейки у ни
х был молодой Никита Сергеевич Хрущев, приехавший в Академию из Донбасса
; После окончания Академии он стал профессиональным партийным работник
ом. А мамины приятельницы стали работать в текстильной промышленности. О
на жаждала самостоятельной работы, ее угнетало положение «первой дамы к
оролевства». Как-то раз Ц это была редкость Ц мама провела целый день с
нами в Зубалове; должно быть, нужно было заменить учительницу. Она что-то
убирала, что-то шила, что-то обсуждала с няней, проверяла мои тетрадки. Сен
тиментального сюсюканья с детьми она терпеть не могла, но зато, когда у на
с в Зубалове делали детскую спортивную площадку, то уж она сама выдумыва
ла, как ее интереснее устроить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67