Авианосец, как на раскрытой ладони, нес на себе двенадцать самолет
ов.
На флагманском корабле помещался командный пункт с адмиралом во главе
Ц командиром конвоя. На одном из транспортных судов располагался коман
дный пункт командора Ц начальника транспортов. Сигнальщики на высоких
мачтах с биноклями, флажками и свистками просматривали море, передавали
команды.
Конвой шел противолодочным зигзагом: по сигналу с флагманского корабля
все пароходы резко меняли курс каждые 15 Ц 20 минут, чтобы сорвать возможны
е атаки вражеских подводных лодок.
Я вышла на палубу. Порой налетал мокрый снег, или, как называют его моряки,
снежный заряд, и тогда с кормы не был даже виден нос своего корабля.
На пароходе шла размеренная напряженная жизнь. Доктор Чарлз предложил с
пуститься с палубы в кают-компанию.
Ц Не то схватите насморк, Ц сказал он, Ц и доставите мне много хлопот.
Пароход стало сильно качать. В кают-компании ленч подавали, вставляя тар
елки в глубокие гнезда. Я еле держалась на стуле, есть мне расхотелось. Я т
олько старалась не упасть.
Ц Какой ужасный шторм! Ц сказала я с отчаянием.
В кают-компании раздался дружный смех.
Ц Это далеко не шторм, Ц сказал капитан. Ц Всего четыре балла. Хотя в эт
ом море и такой ветер разводит порядочную волну. Настоящие штормы еще вп
ереди.
Я спустилась к себе в каюту. В коридоре меня, как булавку к магниту, прикле
ивало то к одной переборке, то перебрасывало к другой. Еле добралась до ко
йки.
Пришел доктор Чарлз и предложил прикрепить меня к койке ремнями. Я отказ
алась.
Ц Напрасно. Хорошая волна вас сбросит, и вы будете кататься по полу.
Я подчинилась.
Море разыгралось не на шутку. Меня выворачивало наизнанку. Очень раздраж
ала моя черно-бурая лиса, которая висела на стене, она раскачивалась и под
прыгивала. Казалось, она смеется надо мной своими стеклянными глазами. В
от ее хвост пополз вверх по переборке до самого потолка, а морда продолжа
ет издеваться.
Ветер все глубже подкапывался под пароход, вычерпывал воду то из-под одн
ого борта, то из-под другого, и было ощущение, что корабль проваливается в
пучину по какой-то чертовой лестнице. Качка как зубная боль, к ней все вре
мя прислушиваешься и с напряжением ждешь, когда же она оставит тебя в пок
ое.
Я вцепилась обеими руками в бортик, боясь свалиться с койки. «Неужели не б
удет конца этому терзанию? Ненавижу штормовое море, да простят меня моря
ки…»
К вечеру рев ветра стих. Шторм словно с головой зарылся вглубь и теперь ра
скачивал пароход откуда-то изнутри, от самого дна. Белые барашки исчезли.
Море не вздыбливалось волнами, а покрылось огромными впадинами, с гладки
ми, отполированными боками, а внутри впадин все пузырилось, кипело, ревел
о, не в силах угомониться.
Свирепый шторм сменился мертвой зыбью, изматывающей и корабли, и людей.
Аварийная тревога заставила меня сжаться в комок. Что это? Собралась с си
лами и решила добраться до кают-компании. По пути увидела старшего механ
ика мистера Стивена, который, громыхая по трапу, бежал к капитанскому мос
тику, крича: «Танки, танки…»
Сирена аварийной тревоги продолжала выть. По трапам сыпались матросы, ко
чегары, радисты, коки. Никто ни о чем не спрашивал, все понимали Ц в трюме б
еда, с крепления сорвался танк.
Ломами, лопатами, топорами и просто голыми руками моряки отдраивали смер
зшийся брезент, прикрывавший трюм. Работали лихорадочно и, слыша грохот
там, внутри трюма, думали об одном Ц успеть укротить чудовище.
А я стояла и чувствовала свою беспомощность, ненужность. Я ничем не могла
помочь этим людям, сумевшим быстро забраться в трюм и закрепить сорвавши
йся танк, грозивший изнутри протаранить корабль…
Утром на безоблачном небе взошло солнце. Было оно бледное, затянутое дым
кой, словно и его измотал шторм.
…Морозный тихий день. Я вышла на верхнюю палубу и ахнула. Корабли не были п
охожи на те, что вышли из порта. По морю плыли сказочные хрустальные дворц
ы, сверкая на солнце бело-голубыми блестками. Мачты и тросы обросли ледян
ой бахромой сосулек. Палубные надстройки покрылись ледяным панцирем.
Ц Как красиво! Ц невольно воскликнула я.
Ц О, миссис, Ц покачал головой боцман, Ц это коварная красота. Сколько т
онн льда висит на такелаже, приросло к палубам. Кораблям идти опасно…
Я поняла, что проштрафилась со своими эмоциями.
Матросы срубали лед. Сверкающие брызги летели вокруг. Сбитые глыбы льда
сползали за борт.
…Около девяти часов вечера я поднималась по трапу в кают-компанию к ужин
у. Встала на ступеньку и не успела перешагнуть на другую, как неимоверной
силы взрыв сбросил меня с лестницы. Можно было подумать, что само море рас
кололось до дна. На секунду свет погас. Я поспешила наверх, где слышались г
ромкие взволнованные голоса. Навстречу мне шел стюард Мэтью.
Ц О, миссис, это торпеда в наш корабль. Вы свою шлюпку знаете?
Я не успела ответить: грохнул второй взрыв.
Я очутилась на палубе и увидела красную ракету, взмывшую вверх, и на ее фон
е черный силуэт разломившегося корабля. Со зловещим свистом в кипящую пу
чину моря опускались порознь нос и корма.
Ц Слава Богу, не в наш корабль. Видите, у нас спускают шлюпки, кое-кого спа
сти еще можно…
В кают-компанию собрались, словно ничего не произошло. Принесли ящики с в
иски. Началась попойка. Пили виски, не разбавляя водой. И каждый вертел пер
ед лицом какой-то предмет: кто птичье перо, кто заячью лапку, кто куколку и
ли статуэтку. Спешили своими амулетами отвести беду…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129