В этот жарко натопленный блиндаж КП полка я вошел вчера вечером.
За столом, под яркой электрической лампой, сидел, изучая карту, уже почти л
ысый, прикрывающий лысину реденькими волосами майор с орденом Красного
Знамени на тщательно отутюженной гимнастерке. На нарах, склонясь к печур
ке, с книгой в руках сидел худощавый старший батальонный комиссар. Взгля
нув на него, можно было сразу сказать, что строители блиндажа рассчитыва
ли свое сооружение явно не на рост этого комиссара.
Майор Седаш вежливо встал, умными глазами внимательно вгляделся в мое ли
цо, медля и как будто его изучая. Пожал руку, отступил на шаг, по-прежнему не
отрывая от меня взгляда, сказал:
Ц Значит, вы корреспондент ТАСС? Писатель?..
Ц Да.
Ц Ленинградец?
Ц Да.
Ц И, видно, прямо из Ленинграда?
Ц С отдыхом в Оломне Ц да!
Седаш переглянулся со стоящим рядом с ним комиссаром. Тот ответил ему чу
ть заметным движением глаз. Протянул мне руку. А Седаш быстро наклонился
к столу, откинул бахромчатый край скатерти и, вынув из-под стола небольшо
й бидон, поставил его на стол:
Ц Ну вот что, друг!.. Мы будем воевать, а ты… ешь!
И обратился к вестовому:
Ц Товарищ Ткачук! А пока Ц обед на троих!
В бидоне был мед, не виданный мною с начала войны, ароматный липовый мед Ц
из подарков, привезенных дальневосточниками бойцам и командирам 54-й арм
ии. А рядом с бидоном на тарелку Седаш вывалил горки мятных пряников, пече
нья и леденцов.
И столько было солдатской заботливой душевности в этом жесте простого и
высокого гостеприимства, что я был растроган и сразу подумал: вот он, отве
т на мои мысли последних дней! Я Ц в армии, где каждый душу отдаст за ленин
градцев! Кто я для него? Чужой, незнакомый человек, но Ц ленинградец!
Тут же скажу: после обеда, без всякой моей просьбы, мне заменили рваные мои
валенки новыми, отличными. Заметив, что мои часы испорчены, Козлов взял их
и отослал полковому мастеру для починки. И сразу влетела с меня черствая
кожура психической подавленности, хоть дотоле и не осознаваемой мною, но
омрачавшей меня, Ц следствие ленинградских лишений.
Как иногда мало человеку нужно, чтобы вернуть ему хорошее душевное состо
яние!
Так началось доброе гостеприимство, коим я пользуюсь с момента приезда с
юда.
Приехав в полк, я сразу же уяснил себе обстановку на этом участке фронта и
узнал о делах полка за последние дни.
С января месяца (после наступления наших войск) маленькая станция Погост
ье, как и вся насыпь железной дороги, стала средоточием затяжных и упорны
х боев. Здесь немцы оказали сильное сопротивление, здесь они подготовили
систему укреплений, распложенных в насыпи. В глубине, юго-западнее Погос
тья, сосредоточилась большая группировка их артиллерии, а поближе Ц мин
ометы. В январском наступлении наших частей (3-й гвардейской дивизии, 11-й и
177-й стрелковых дивизий) сопротивление противника было сломлено, система
блиндажей в основном разрушена нашей артиллерией (в частности, 883-м полко
м). Насыпь и станция были взяты, и наши войска продвинулись к деревне Погос
тье. Сквозь станцию и деревню (полностью разрушенные) проходит большая г
рунтовая дорога. Она уходит вдоль речки Мги к деревне Веняголово, минует
ее и дальше разветвляется на две дороги: одну Ц ведущую к деревне Шапки и
к Тосно, другую Ц к Любани.
ПЕРЕД НАСТУПЛЕНИЕМ
15 февраля. 1 час дня
Нахожусь в блиндаже Седаша и Козлова Ц на командном пункте.
Напряженная подготовка к широкому генеральному наступлению идет в эти
дни по всему фронту. Начнем завтра Ц 16-го. Настроение в армии отличное, в ч
астности в 883-м полку. Бойцы заявляют, что они были бы рады и горды отдать ле
нинградцам половину своего пайка лишь бы вместо этой половины им дали по
больше снарядов.
Все ждут не дождутся завтрашнего дня. И хотя формально приказа о наступл
ении до середины дня еще не было, вся армия знает о нем. В наступлении буду
т участвовать не только 122-я танковая бригада, но и подошедшая сюда 124-я, с та
нками КВ и «За Родину». На них возлагаются большие надежды, они должны нан
ести основной удар. Эти танки находятся неподалеку от КП 2-го дивизиона.
5 часов дня. Землянка КП полка
Ходил за полтора километра в 3-й дивизион. В каждом клочке жиденького леса
Ц сплошное столпотворение землянок, автомашин, легких орудий. Насыщенн
ость леса на протяжении нескольких километров такова, что, куда бы ни кин
ул взгляд,, везде увидишь артиллерию Ц всякие пушки, ощеренные здесь и та
м. Если бы было столь же много пехоты, да была бы эта пехота кадровой!.. Но не
которые дивизии здесь так изрядно потрепаны, что есть, например, по слова
м Седаша, полк, в котором бойцов всего шесть человек. И все же, имея знамя и н
омер, он числится участвующим в завтрашнем наступлении!
Около 5 часов дня Ц дома. В землянке КП полка Ц Седаш и Садковский; перед н
ими отпечатанный на машинке приказ по армии о завтрашнем наступлении и т
аблицы Ц Седаш изучает их («Вот эта таблица Ц для сопровождения танков!
А эта…»), говорит о «периоде разрушения» и о «периоде подавления»…
Батько Михайленко Ц заместитель командира полка, Ц облокотясь, слушае
т, смотрит. Седаш вчитывается в приказ. В нем сказано, какой огонь вести и с
колько каких снарядов полк должен расходовать при движении танков от ру
бежа к рубежу.
…Пришел капитан, протягивает записку и говорит:
Ц Товарищ майор, прибыл Ольховский, привез пятьсот штук, вот так их распр
еделил!
Седаш обрадовался:
Ц Всего тысяча шестьдесят три штуки! Живем, живем!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93