2) Снимок, напечатанный в т. IV полного собрания сочинений Вивекананды (с. 150).
3) Фотография, снятая во время киртаны (религиозной пляски и песни), в котором он принимал участие. Он – на пороге экстаза. Ученики приближаются к нему, чтобы его поддержать.
Картина в красках, изображенная на заглавном листе большой биографии на английском языке, была написана чешским художником Францем Дворжаком, но не с живой модели. Ученики находят в нем много сходства, но считают краски слишком яркими.

ОТКРОВЕНИЯ ШРИ РАМАКРИШНЫ


Вот вы все лепечете: «према» да «према», а знаете ли вы, что есть эта любовь? Святой Чайтанья – вот он Ишвару-господа истинно любил, уж он-то знал, что такое «према». У той любви есть два признака. Первый – с нею человек про все забывает; от любви ко Всевышнему словно бы ума лишается, сам себя не помнит… Второй признак премы-любви – это когда перестаешь тело свое беречь да холить, когда вовсе думать о нем перестаешь.
Также и постигшего Ишвару по нескольким признакам распознать можно, и тому, чья душа полна сокровищами любви, он не замедлит явить себя. Что это за сокровища? – спросите вы. Во-первых, отрешенность от всего суетного; во-вторых, милосердие ко всякой твари живой; в-третьих, почитание людей светлых – сад-ху. А еще – киртана – непрестанное повторение имен божественных и стремление к истине.
Из беседы Шри Рамакришны.
8 апреля 1883 г.

В ряду личностей, с чьими именами связано духовное возрождение Индии да рубеже XIX и XX веков, Шри Рамакришна занимает особое место.
Он не был ни поэтом, ни общественным деятелем; он никогда не считал себя профессиональным проповедником и тем более религиозным реформатором. Тем не менее начатое им движение, центром которого в настоящее время является пользующийся мировой известностью Институт Духовной Культуры (Калькутта), наложило отпечаток на все области общественной и политической жизни новой Индии.
Сын скромного брахмана из глухой бенгальской деревушки Камарпукур, едва окончив начальную школу, рано осознает свое признание; как и оба брата, он становится вначале домашним жрецом, затем жрецом в только что основанном храме богини Кали в Дакшинешваре, неподалеку от Калькутты.
Однако вскоре ритуальное служение отходит для него на второй план. Повинуясь «Матушке Кали» (так он называет Верховное Божество), с которой он беседует во время экстатических состояний (самадхи), Шри Рамакриш-на собирает вокруг себя юношей-подростков из окрестных деревень. В долгих задушевных беседах он делится с ними своим духовным опытом. Вскоре место его постоянного пребывания – Дакшинешвар – становится центром паломничества для людей самых разных сословий, верований и национальностей.
Объяснение этому, видимо, следует искать в поразительной врожденной интуиции Рамакришны, которая и помогла ему стать выразителем требований наступающей эпохи.
Глубинной проблемой для Индии конца XIX – начала XX века стала проблема постепенной утраты культурной, а следовательно, и духовной преемственности, что в первую очередь было связано с изменением соотношения между двумя ключевыми понятиями – идеалом и верой. До XIX века в сознании каждого индийца эти два понятия воспринимались в органическом единстве. В основе идеала – в его различных аспектах, от творческого до поведенческого, – лежал принцип веры, определяемый емким понятием «дхарма».
Экономические и политические сдвиги в структуре общества и внешнее нарушение сословных институтов, характерных для средневековья, привели к тому, что представления об идеале постепенно отдалились от религиозной доктрины. Европейская поведенческая модель открыто обозначила себя в качестве новых идеалов: главным становятся заработок, достаток, должность, популярность. Процесс внешней европеизации и утери «догмата» вызвал глубокую озабоченность в самых различных кругах индийского общества. Следствием этого стало появление многочисленных религиозно-реформаторских объединений (Ария Самадж, Брахма Самадж, Атмийо Сабха, Татхвабодхини Сабха и пр.). Их вдохновителями, организаторами и активными участниками сделались видные деятели индийской интеллигенции (в том числе дед, отец и сын Тагоры, Раммохан Рай, Ишварчандра Видьясагар, Кешавчандра Сен и другие), а также люди, в той или иной мере имевшие доступ к печатному слову. Их самоотверженная религиозно-просветительская деятельность дала мощный импульс развитию журналистики и новой литературы. Осуществленные ими переводы с санскрита на новоиндийские и европейские языки Упанишад и других классических трудов продолжили культурную преемственность и сыграли важную роль в формировании национального самосознания.
Однако два момента существенно снижали положительный эффект подобной деятельности: неизбежные яростные споры между членами различных обществ по вопросам трактовки терминов и ритуалов, а также сравнительно узкая сфера их влияния.
Известность Шри Рамакришны была связана с совершенно иной средой и имела совсем иные корни. Основой основ духовной жизни индийца всегда было религиозно-почтительное отношение к изреченному слову, к звуку как таковому, к слову как проявлению Высшего начала, как к «способу выхода в сферу вне этого мира». Именно поэтому в Индии традиция изустного сказа, притчи, передачи «сокровенного знания» – о земных воплощениях Всевышнего – аватарах, о героях древности, религиозных наставниках и подвижниках, – сохранялась непрерывной в течение многих столетий, несмотря на внешние катаклизмы.
Блестящая память, великолепные музыкальные способности Шри Рамакришны, детство, проведенное в среде с ненарушенным, традиционным укладом;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93