Всегда Ц первым, или выстрелят в тебя. Зверь стал Зверем и
не мог измениться. Хотел? Может быть. Какая-то часть его пыталась вернуть
ся к прежнему ощущению мира, а какая-то противилась этому. И душу швыряло
от одного к другому, и приходилось оставаться строго посередине, дабы не
допустить опасного крена.
Ровные отношения. Ровное безразличие. Ровная ярость в ответ на привычные
шутки.
Главное Ц сдержанность.
И постепенно что-то стало возвращаться.
Летал над водой, над морем, под звездным небом. Темнота и пустота окружали
сверху и снизу. В темноте и пустоте было безопасно. Совсем. Блудница вспар
ывала неподатливый воздух и радовалась скорости. Полету без препятстви
й…
Радовалась.
Когда Зверь понял, что снова слышит машину, он едва не взвыл от счастья на
зимнее небо. И руки срослись с ожившими под пальцами кнопками, а душа мягк
о, привычно вобрала в себя душу и разум Блудницы.
И снова одна душа на двоих. Две Ц слитые воедино. И не тьма и пустота вокру
г. Не подсвеченное звездами Ничто, а заполненное жизнью небо. Он закрывал
глаза и продолжал видеть.
Океан внизу.
Спускаться ниже, ниже, ниже…
Холодные гребни волн разбрасывают брызги, и капли оседают на фюзеляже.
Можно ли почувствовать их? Может ли чувствовать эти капли металл?
Нет.
Может ли чувствовать человек, заключенный в металлическую капсулу?
Нет.
Но вместе, когда чувства машины и человека, металла и плоти сливаются вое
дино… Да!
И вот они холодные брызги на корпусе. Вот она близость невидимой воды. Вот
она бездонность просторного неба. И прихотливо изрезанные каньоны. И чер
ные пещеры. И частоколы сосен. И громады спящих домов.
Одна душа на двоих. Две Ц слитые воедино.
Жизнь налаживалась.
Старые контакты обрывались с жалобным стоном гитарных струн. Люди не был
и опасны Ц это-то он понимал. Но вот верить, как раньше, не мог. Не потому чт
о не верил этим конкретным, проверенным в таких заварушках, каких не прид
умать специально, даже если очень стараться. Всем другим не верил. Миру во
круг не верил. Прочности земли под ногами. Окружающей реальности. И в реал
ьность этой самой реальности тоже не верил. Совсем.
Эрик. Падре. Мал. Шаграт. Риттер. Фой.
Эрик…
Не надо думать об этом. Не надо, Зверь, радуйся тому, что есть, жди, когда ста
нет лучше, и не делай хуже. Это глупо Ц осложнять обстановку. Это крайне н
ецелесообразно.
Не думать не получалось.
Эрик хотел изменить его, хотел его переделать. Желал добра и стремился к т
ому, чтобы нечто испорченное, сломанное, больное сделать исправным, цель
ным и здоровым.
Эрик хотел обмануть.
Зачем? Что же не так? Что именно не нравится Эрику, и почему он прямо не скаж
ет о том, что вызывает его недовольство, почему не велит Зверю измениться?

Почему? Не потому ли, что боится?
Неужели хозяин проявил слабость? Этого не хотелось бы. Нет. Хозяин должен
быть сильнее своей собственности, иначе он потеряет право быть хозяином
. Что-то… инстинкт? Последнее время, пока память существует отдельно, толь
ко на инстинкты и можно полагаться. И что-то, похожее на инстинкт, по крайн
ей мере, вызывающее такое же доверие, требует убедиться в том, что слабост
ь Ц кажущаяся, либо уничтожить слабого. Требует сделать хоть что-то, чтоб
перестать сомневаться в Эрике.
Но делать ничего нельзя. Это уже не инстинкт, это подсказывает здравый см
ысл. Эрик Ц гарант безопасности Зверя. Эрик Ц внук Князя. Эрик… будь оно
все проклято, он же был особенным! Он и сейчас особенный, пилот, умеющий ле
тать.
Он Ц сильнее.
И он не может бояться. Зато может испытывать отвращение. Эрик хотел, чтоб е
го демона сделали человеком, подчистили воспоминания, убрали, купировал
и то, что для самого демона и есть его личность, потому что настоящий Зверь
Ц это то существо, которое кажется Эрику и остальным отвратительным. Ил
и чудовищным. Достаточно отвратительным и чудовищным, чтоб Эрик счел нео
бходимым уничтожить это. Для блага самого Зверя.
Люди, какими бы они ни были, всегда будут ненавидеть его и бояться. Это не н
овость. И это Ц закономерно.
Вполне подходящее объяснение, разумное и очень успокаивающее. Молодец, З
верь, теперь, когда все разложено по полочкам, стало тебе легче?
Да. Стало. Главное не думать о том, что отвращение не отменяет слабости.


История шестая
ВРЕМЯ МЕНЯТЬ ИМЕНА

ГЛАВА 1

Мне снился бесконечный путь,

Пронзающий миры.
Г.Л.Олди



Империя Вальден

Четыре «призрака» сопровождают каждый из четырех старогвардейских бол
идов. Повторяют все маневры, но не стреляют. Стрелять перестали с тех пор,
как обрели материальность и выстрелы призрачных ШМГ стали наносить реа
льные повреждения. Авиакомплекс болид Ц «призраки» Ц недостаточно ма
невренная штука, и слишком велик риск при стрельбе зацепить своих.
Когда летаешь в сопровождении только одного «призрака», дополнительны
й ШМГ лишним, конечно, не будет, но использовали обычно все четыре фантомн
ых болида. В сфере диаметром один шахха
Приблизительно 25 км.
их можно было разместить где угодно, с единственным ограничением
Ц «призраки» были ориентированы в пространстве так же, как болид-хозяи
н. Их применение превратило воздушные бои в фантастическую трехмерную и
гру в го, и поначалу у старогвардейцев мозги плавились от усилий, но эффек
т того стоил. Жаль, правда, что «призраки» считались магией, так что исполь
зовать их на войне запрещала конвенция.
Эффективно. Эффектно. Но уже мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139