Вы можете, конечно, сказать, что я уже какой раз сообщаю, что мы целуемся. Ну и что? Нам по двадцать пять, и мы еще и пяти лет не женаты. Посмотрю, как вы себя поведете в этой ситуации.
Но мы, действительно, очень дружим и очень любим друг друга и нашего Вадима.
И вообще, как чудесно жить на свете, когда ты здоров, молод, счастлив... Впрочем, когда не молод, не очень уж здоров и не во всем тебе удача - тоже здорово жить на свете. Ведь живешь! Живешь!
Я думал об этом на прошлой неделе, когда мы хоронили капитана Рубцова, да, да, того самого, что посмертно награжден орденом Красной Звезды.
Он между прочим тоже был молод и здоров и, наверное, счастлив, потому что у него месяц назад родилась дочь.
А вот не получилось...
Погиб от ножа. Взял этого бандюгу на прием, но что-то, видимо, не так, соскользнула рука, тот и ударил. Главное, удар-то ерундовый был, в плечо. Отпусти его Рубцов, и все в порядке, тем более наши уже подбегали. Да разве Рубцов отпустит! Как в клещи зажал. Тот его еще, потом еще и еще. Восемь ударов нанес, три смертельных. Но Рубцов его так и не выпустил. Мертвый, с рук своих мертвых на руки так и сдал бандита.
Скромно хоронили, по-военному. Пышных траурных церемоний у нас не принято устраивать. В сердцах товарища носим.
И помним.
Так что главное счастье на свете - это жить, любить, радоваться, что живешь, что пользу какую-то приносишь. Для людей, не только для себя живешь.
Ну, а если ради этих людей приходится иногда отдавать жизнь, что поделаешь - такая уж профессия...
И не считайте меня пессимистом, это я так, в связи с Рубцовым. Но то же исключительный случай. А в принципе у нас, как у других. Я же объяснял вам вначале.
Но зря волновать людей, тем более близких, спецификой моей службы не вижу никакого смысла.
Так что к вечеру я все узнаю об обычном дне Вадима и Лены. А вот о моем обычном дне они не узнают ничего. Это я вам рассказал о нем. А если я расскажу Лене, то наведу ее на разные ненужные мысли.
Так что перейдем лучше к другим делам.
ГЛАВА IV. ПОЛЕТ
Откинувшись в кресле, я вспоминаю свою службу в отделе по борьбе с воздушным терроризмом. Только, бывало, проснусь, очередная подружка принесет мне кофе в постель, только я ее выпровожу, звонок: "Леруа, к шефу, и давай пошевеливайся!"
Приезжаю и получаю рейс. Это значит, что я должен отправиться с таким-то рейсом куда-нибудь к черту на кулички. Иногда один, иногда вдвоем, даже втроем, на Ближний Восток например. Вообще-то не такая уж тяжелая работенка - сидишь себе, смотришь фильм, слушаешь музыку, пьешь, ешь за счет службы, иногда удается подцепить какую-нибудь симпатичную соседку или стюардессу. А если лечу один и знаю, что мои коллеги меня не видят, то и выспаться можно. Потому что у меня своя тактика. Я присматриваюсь к пассажирам еще там, на аэродроме, намечаю подозрительных, ну, сколько их может быть? Один, два. И приклеиваюсь к ним. Сажусь в самолете рядом.
Конечно, трудно определить "кто есть кто", хоть глаз у нашего брата и наметанный. Поди разберись, кто террорист, кто нет. На лбу они себе во всяком случае вывесок не вешают.
С курорта летел "Боинг" "Люфтганзы". Человек полтораста пассажиров, не считая экипажа. Вдруг четверо поднимаются с автоматами, орут: "Похищение! Всем руки на затылок!"
Ну, все, конечно, начинают первое упражнение гимнастики. Двое из пиратов к летчикам ворвались: "Поворачивай на проселок!". Двое других раскидали по проходу взрывчатку, полили виски и коньяком из бара (не пожалели, вот люди!) и стоят, смотрят, не шевелится ли кто. Никто не шевелится.
И началось жуткое воздушное путешествие - четыре дня по свету мотались - никакая страна их не принимала, никто их требований не выполнял. Они совсем озверели - первого пилота убили: он сумел, когда вел разные технические переговоры с аэродромами, сообщить, сколько пиратов, чем вооружены, где расположились в самолете. Так они его на колени поставили в центре прохода и в затылок пулю пустили, чтоб все видели. А в самолете дети, женщины, сердечники. Начались истерики, у кого-то приступ...
Вот так они болтаются из страны в страну, от аэродрома к аэродрому и не знают, что за ними другой "Боинг" летит. Нашей службы, до краев набитый такими вот Леруа. Летит себе тихонько, огней не зажигает, радиосигналов не подает, чтоб пираты не засекли.
И ведет его отчаянный парень, я его немного знаю, только не знаю, как его компания держит - большой любитель к бутылке приложиться и вообще шалопай. Но ас! Летчик (когда трезвый) уникальный. Так оказалось, что в похищенном самолете стюардессой - его невеста. Мне потом говорили, что его едва ли не связать пришлось, когда наши пошли освобождать "Боинг". "И я пойду! - орет. - Я их там на куски изрежу! Дайте я пойду!".
И между нами говоря, я его понимаю. Я бы из них тоже сосиски понаделал и не моргнул.
Ну, совсем где-то в Африке нагнали пиратов. Незаметно в темноте сели. Подобрались к самолету и атаковали. Здорово получилось.
Двери взорвали точно и синхронно, хотя дело и рискованное, чуть переборщишь - заложников перебьешь. Потом набросали внутрь шоковых гранат. Такие теперь изобрели - от них осколков не бывает, но такой грохот и такой яркости световая вспышка (прямо как при атомном взрыве, говорят), что повреждений нет, а просто все обалдевают, цепенеют, приходят в состояние шока. Все - и захваченные и захватчики. На шесть секунд. Вот в этом вся соль: надо не больше чем за шесть секунд обнаружить и обезвредить террористов. Самолет-то огромный, несколько салонов, а на каком-нибудь "Боинге-747" еще второй этаж. Так что дело непростое.
Но поскольку тот летчик (молодчага все-таки, я б так не смог) точно указал, где эти бандиты находились, то их тут же всех и укокошили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36