Он был у ректора, сказал, если тебя не накажут, то подаст на суд. Певичка эта, Голошубова, звонила декану.
КОЛЕСОВ. Так…
МАША. Ну она сказала, что ты вел себя прилично, в гости приглашал… Коля, мы к ректору всем курсом пойдем.
КОЛЕСОВ. Значит, уже и приказ?.. Да он что, озверел, что ли?
МАША. Полегче. Эта девочка, между прочим, дочь Владимира Алексеевича.
КОЛЕСОВ. Вы – дочь?
ТАНЯ. Что поделаешь.
КОЛЕСОВ. Час от часу не легче.
МАША. Но Таня, по-моему, на твоей стороне.
ТАНЯ. На чьей стороне, я еще не знаю.
МАША. Да ладно, будто я не чувствую… Коля, может, не все еще потеряно… Ты не расстраивайся…
КОЛЕСОВ. Я не расстраиваюсь… Хотя мне кажется, что меня можно было и не исключать…
МАША. Мы всем курсом, и деканат за тебя заступается…
КОЛЕСОВ (перебивает). Ладно.
МАША. Ну хорошо, пока. Побегу, у меня еще уйма дел, да еще вот новое – развод. Завтра пришлю тебе парней.
КОЛЕСОВ. Пусть принесут сигарет.
МАША. Хорошо. (Уходит.)
ТАНЯ. Я принесу вам сигарет, хотите?
КОЛЕСОВ. Папины сигареты? Спасибо, не надо.
ТАНЯ. Вы думаете, он не захочет поделиться с вами сигаретами?
КОЛЕСОВ. Не захочет.
ТАНЯ. Да нет, он не жадный. Послушайте, он так занят. Он всегда старается быть справедливым.
КОЛЕСОВ. Ну конечно! У него нет времени на то, чтобы быть справедливым. Очень его понимаю…
ТАНЯ. Ведь он не из мести, вы понимаете, что не из мести?
КОЛЕСОВ. Конечно. Месть – чувство, недостойное руководителя.
ТАНЯ. И все-таки отец добрый. Мне кажется, я говорила бы так, если бы и не была его дочерью.
КОЛЕСОВ. Таня, в своем папе вы не ошиблись. У вас хороший папа. Добрый, серьезный, авторитетный.
ТАНЯ. Если отец неправ, я защищать его не буду. Но мне хотелось бы выяснить… (Молчит.)
КОЛЕСОВ. Что выяснить?
ТАНЯ. Я с отцом поссорилась. Из-за вас.
КОЛЕСОВ. Напрасно. Ваш отец и я – люди взрослые. Между нами все может быть. Мы с ним, возможно, еще встретимся, побеседуем… А на вашем месте я бы плюнул на это дело и пошел бы в кино.
ТАНЯ. Легко так говорить, когда все ясно, а мне разобраться надо…
КОЛЕСОВ. Зачем, смешная вы девушка. Вот лежат за этой оградой. Они тоже хотели во всем разобраться. Уверяю вас, они так ничего и не поняли.
ТАНЯ. Так уж ничего?
КОЛЕСОВ. У каждого, наверное, было столько приключений… Да они просто не успели ничего понять.
ТАНЯ. Вы по себе мерите. Не все же торопятся, как вы. Другие думают, размышляют…
КОЛЕСОВ. Нет, Таня. Или жить, или размышлять о жизни – одно из двух. Тут сразу надо выбрать. На то и на другое времени не хватит. Так по-моему… Их жизнь (показал рукой на ограду) прошла, и разобраться в ней легче нам, живым. А уж нас рассудят другие. Со стороны, как-никак, всегда виднее.
Появляется Золотуев.
ЗОЛОТУЕВ. Мне пятьдесят восемь лет. Я устал.
КОЛЕСОВ. Послушайте… Вот вы говорили, что вам нужен сторож.
ЗОЛОТУЕВ. А что?
КОЛЕСОВ. Я ищу работу.
ЗОЛОТУЕВ. Тебя не возьму, даже не думай.
КОЛЕСОВ. Почему? Вы же мне предлагали.
ЗОЛОТУЕВ. Я раздумал. Ты грубиян, а я этого не люблю.
КОЛЕСОВ. Грубиян? А вы какого сторожа хотели? С хорошими манерами? Из консерватории?
ЗОЛОТУЕВ. Зачем? Мне нужен человек скромный, работящий… Поливать грядки – образование тут ни к чему. Мне нужен сторож, который умеет держать в руках лейку и ножницы.
КОЛЕСОВ. Наши интересы совпадают. Я увлекаюсь садоводством. Соображаете, как вам повезло?
ЗОЛОТУЕВ. Не знаю, молодой человек, не знаю… Сержант идет!
ТАНЯ. Что ж… Я пойду…
КОЛЕСОВ. Извините, Таня. Но сами видите – не та обстановка. Возможно, еще увидимся. Поговорим.
ТАНЯ. Ничего вы мне не объяснили… Только еще больше запутали. До свидания.
КОЛЕСОВ. Счастливо, Таня… Не огорчайте папу.
Таня уходит. Появляется милиционер.
МИЛИЦИОНЕР. Так… Сачкуете? Я вам доверие, а вы мне…
КОЛЕСОВ. И мы вам доверие.
МИЛИЦИОНЕР. Я – доверие, а вы – саботаж?.. Вы умные, а я – дурак?
КОЛЕСОВ. Виноваты, товарищ сержант, исправимся. Разрешите папироску.
Квартира
Большая комната в доме Репниковых. Первый этаж. Два больших окна, красивые портьеры. Судя по обстановке, комната эта предназначена для приема гостей, а также для праздничных ужинов и обедов. Дело к вечеру.
Таня и ее мать накрывают белой нарядной скатертью стол, стоящий посередине. На Репниковой фартук, Таня одета по-домашнему.
ТАНЯ (сервирует стол). Вечно эти церемонии. Можно и на кухне пообедать – отлично.
РЕПНИКОВА. Воскресение есть воскресение. Не ворчи.
Репников появляется с букетом цветов и бутылкой вина. Он в отличном расположении духа.
РЕПНИКОВ. Ну как? (Останавливается.) Мм… Запах божественный! Как он? Уже готов, не правда ли?
РЕПНИКОВА. Еще нет.
РЕПНИКОВ (бутылку поставил на стол, цветы передал Репниковой.) Как?!.. Но прошло уже полтора часа!
РЕПНИКОВА. Еще минут пятнадцать.
РЕПНИКОВ (с ужасом). Еще пятнадцать?.. А не пережарится? (Направляется к двери, которая ведет, по-видимому, на кухню.) А соус?..
РЕПНИКОВА (не дает Репникову пройти). Нет-нет, тебе там делать нечего.
РЕПНИКОВ (упирается). Я взгляну, только взгляну…
РЕПНИКОВА. Иди в кабинет, жди в кабинете.
РЕПНИКОВ. Тсс… Шипит… как живой шипит… Он готов!
РЕПНИКОВА. Иди-иди! (Подталкивает его к другой двери.)
РЕПНИКОВ. Если через пятнадцать минут вы не подадите его на стол, предупреждаю вас, я умру. (Уходит в кабинет.)
РЕПНИКОВА (взглянула на часы). Да, с обедом мы сегодня подзатянули.
ТАНЯ. Ничего с ним не сделается.
РЕПНИКОВ (появляется в дверях). А лук? Я не слышу запаха лука!
РЕПНИКОВА (смеясь, закрывает дверь). Ну прекрати, прекрати.
ТАНЯ. Вечно одно и то же.
РЕПНИКОВА. Опять ворчишь? Не понимаю, чем ты недовольна.
ТАНЯ. Вечно объедимся, как не знаю кто, а потом весь вечер перевариваем…
РЕПНИКОВА.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16