– Лучше снотворное.Молди прямо-таки бесила непробиваемая глупость конгрессмена Дилбека. Неужели он не понимает, на какой опасной грани балансирует? Джерри Киллиан исчез, но появятся другие Киллианы – другие шантажисты, если он не прекратит шататься по стрип-заведениям.– Есть и еще кое-что, – сказал Крэндэлл.Молдовски резким движением ослабил узел галстука, словно предвидя, что еще минута – и ему просто не хватит воздуха.– Погоди, сейчас я сам попробую угадать: он связался с несовершеннолетней? С девицей из католической школы?– Ты сам просил меня держать тебя в полном курсе его дел.– Ну так выкладывай! Хуже, думаю, уже не будет.Крэндэлл сунул в рот карамельку от кашля.– Сегодня утром был очень странный звонок.– Куда – по домашнему номеру или в вашингтонский офис?– В вашингтонский офис. Отвечала одна из секретарш. – Рассказывая, Крэндэлл переваливал леденец то за одну, то за другую щеку. – Звонила женщина.– Вот это да!– Сказала, что она приятельница Джерри Киллиана.У Молди отвисла челюсть.– Ты что, разыгрываешь меня, Эрб? Шутишь?– А ты что – видишь, что я смеюсь?– Что еще? – рявкнул Молдовски. – Что еще она сказала?– Вот в том-то вся и загвоздка, Малкольм. Она не назвала себя. Номера тоже не оставила. А вообще, по словам секретарши, весьма корректная дама. Сказала, что позвонит в другой раз, когда у конгрессмена будет время поговорить с ней.Молдовски быстрым движением пригладил волосы. Только по этому признаку Крэндэлл понял, насколько он взвинчен. Безупречные манеры являлись одной из фирменных составляющих стиля работы Молди.– Ты говорил об этом Дэви? – спросил он.– Конечно, нет.– Которая из секретарш отвечала на звонок?– Старшая – Бетт Энн. Не дергайся, она вообще не в курсе. Для нее имя Киллиана ровным счетом ничего не значит. – Крэндэлл шумно разгрыз остатки леденца, проглотил его и запил коньяком. – Малкольм, пора бы уже тебе ввести в игру меня.– Лучше порадуйся, что я до сих пор этого не сделал.– Ты говорил, что твои люди устроят все как надо.Молдовски, стоя у окна, созерцал океанский простор.– Я думал, что да, – ответил он, не оборачиваясь.Когда запищал пейджер сержанта Эла Гарсиа, его владелец сидел на морозильной камере для мяса, жуя резинку и заполняя какие-то официальные бланки. Внутри морозильной камеры находились Айра и Стефани Фишмен, восьмидесяти одного года и семидесяти семи лет соответственно, компактно сложенные, как садовая мебель. Они покинули этот мир практически один за другим, с разницей в два дня, в июле месяце первого года президентства Джералда Форда. Их единственная дочь Одри поместила умерших родителей в промышленного размера холодильник глубокой заморозки марки «Сиэрз», купленный специально для этой цели. Айра и Стефани получали от службы социального обеспечения в общей сложности тысячу семьсот долларов в месяц. Одри, уже давно не имевшая ни работы, ни перспектив получить ее, решила, что не стоит торопиться с уведомлением правительственных или каких бы то ни было других официальных органов о смерти родителей. Друзья и знакомые считали, что старики, утомленные флоридской жарой, снова вернулись в родные места, на Лонг-Айленд. Никто, кроме Одри, не знал, что Айра и Стефани в полной сохранности покоятся под тремя дюжинами замороженных обедов от фирмы «Соунсон», состоящих главным образом из стейков по-сэйлсберийски. Чеки от службы социального обеспечения продолжали исправно поступать, и Одри обналичивала их в течение долгих семнадцати лет.Ей удавалось сохранять свою тайну вплоть до дня, о котором идет речь. В это утро она рано встала и, как обычно, поехала на церковном автобусе играть в бинго. Около полудня юный бродяга по имени Джонни Уилкинсон разбил окно ее спальни и забрался в дом в надежде разжиться наличными, оружием, кредитными карточками и стереоаппаратурой. Любопытство (а возможно, голод) заставило его заглянуть в большой холодильник, и последовавшие затем вопли ужаса донеслись до ушей проходившего мимо почтальона. Одри, вернувшись, застала свой домик битком набитым полицейскими. Ее немедленно взяли под стражу, но детективы не были уверены в том, какие обвинения можно ей предъявить.Произвести аутопсию не представлялось возможным ранее, чем через несколько дней, когда замороженная чета достаточно оттает, но сержант Гарсиа полагал, что Фишмены умерли от естественных причин. В штате Флорида не существовало специального закона, запрещающего гражданам замораживать своих умерших родных, однако Одри допустила серьезные нарушения, не сообщив властям о кончине родителей и храня мертвые тела в пределах жилой зоны. Что же касается обмана службы социального обеспечения, тут речь шла о преступлении федерального масштаба. Все это никак не входило в круг вопросов, которыми обычно занимался Эл Гарсиа, и не представляло для него интереса. Поэтому он даже обрадовался, когда его пейджер запищал.Они с Эрин встретились в ресторанчике «У Дэнни» на бульваре Бискейн и постарались найти самый укромный уголок. Когда они сели и Гарсиа собрался было зажечь очередную сигару, Эрин выдернула ее у него изо рта и макнула концом в стоявшую на столе чашечку кофе.– Вот это ни к чему, – ворчливо заметил Гарсиа.– Лучше достаньте вашу записную книжку, – ответила Эрин.Детектив улыбнулся.– Добрая старая ФБРовская выучка!– Вы знаете об этом?– Я не так уж неповоротлив, как вы считаете.Появилась официантка; Гарсиа заказал себе гамбургер и жареную картошку, Эрин – салат.– Что же вам еще известно? – поинтересовалась она.– Что одно время вы были блондинкой.Эрин засмеялась.– О Боже! А как насчет номера моих водительских прав?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154