Она не желала, чтобы ее выгоревшие на солнце кости нашли охотники, рыбаки или любители понаблюдать за птицами. Чтобы ее косточки собирали в скелет циничные студенты-медики и судмедэксперты, а потом идентифицировали с помощью рентгеновских лучей и по зубам.Иди подошла к губернатору.– Я хочу поговорить с вами.Сцинк что-то бормотал про себя, роясь в карманах рубашки.– Черт побери, у меня кончилась жаба. – Он бросил взгляд на Иди. – Вы потрясающая женщина. Курили когда-нибудь жабу?– Нам надо поговорить, – повторила Иди. – Наедине.– Если насчет чемодана, то забудьте об этом.– Нет, не насчет чемодана.– Тогда ладно. Как только я закончу беседу с Лестером.– Нет, сейчас!Сцинк подпер подбородок своими огромными, грубыми ладонями. Иди почувствовала, что он может свернуть ей шею так же легко, как сковырнуть пробку с бутылки пива.– У вас плохие манеры, – изрек губернатор. – Идите и садитесь вместе с остальными.Бонни и Августин стояли на коленях возле задней дверцы «скорой помощи» и рылись в «библиотеке» губернатора. Иди не понимала, как они могут вести себя так беззаботно.Подойдя к ним, Иди выпалила:– Мы должны что-то делать. – Это прозвучало у нее как команда.Августин в это время как раз показывал Бонни первое издание «Авессалом, Авессалом». Он взглянул на Иди и бросил:– Все идет своим чередом. А когда закончится, тогда и закончится.– Но кто он такой? – Иди кивнула в сторону Сцинка и обняла Бонни за плечи. – Неужели вы не боитесь? Господи, похоже, я тут единственная, кто имеет мозги и испытывает страх.– Прошлой ночью мне было страшно, – ответила Бонни. – А сейчас нет.Августин посоветовал Иди успокоиться.– Все кончится, когда он скажет. А пока, пожалуйста, ведите себя хорошо и не злите его.Иди поразила резкость тона Августина. А он указал на Кусаку и спросил:– Как вы оказались вместе с этим негодяем?– Давайте не будем об этом, – вмешалась в их разговор Бонни.– Нет, он прав. Я хочу все объяснить. У нас с ним чисто деловые отношения. Мы проворачивали одно дельце.– Аферу.– Да, мы хотели получить страховку за ущерб, причиненный ураганом, – призналась Иди. Она уловила изумленный взгляд Бонни. – Добро пожаловать в реальный мир, принцесса.– И когда вы собирались сорвать куш? – поинтересовался Августин.Иди горько рассмеялась.– Оценщик сказал, что деньги можно будет получить в любой день. Чеки уже отправлены с федеральным курьером. А я торчу здесь, затерянная посреди проклятых болот Эвердглейдс.– Это не Эвердглейдс – поправил Августин. – На самом деле, это место прямо Сан-Тропе, по сравнению с Эвердглейдс. Но я понимаю, как вы расстроены, ведь из-под носа уплывают двести тысяч.Слова Августина ошеломили Бонни.– Ты шутишь. Двести тысяч долларов? – переспросила она.– Даже двести одна тысяча. – Августин подмигнул Иди.– Откуда вы знаете? – промолвила та еле слышно.– Вы кое-что оставили в доме на Калуса-Драйв.– Ох, черт.Августин развернул розовые листы копий страхового заявления компании «Мидвест Кэжьюелти», Иди узнала в углу изображение барсука. Августин разорвал копии на мелкие кусочки и посоветовал:– На вашем месте я пока бы придумал разумное объяснение того, почему ваша сумочка оказалась именно в той кухне. Полиция наверняка поинтересуется.– Проклятье.– Так что не торопитесь возвращаться к цивилизации. – Августин отвернулся и снова занялся книгами губернатора.Иди закусила нижнюю губу. Господи, как же иногда трудно хранить спокойствие. Она почувствовала, что вот-вот может взорваться.– А в чем вообще дело... это какая-то игра?– Я так не думаю, – отозвалась Бонни.– Боже мой.– Гуляйте с нами, пока все не закончится.«Нет уж, черт возьми, – подумала Иди. – Ни за что». * * * Противоугонное устройство «Клуб» еще более исказило и без того уродливые черты лица Кусаки. Оно собрало верхнюю часть его рожи в пухлые складки, как у щенка мопса, глаза превратились в щелочки, а нос задрался почти до бровей. И вообще, в его фигуре выделялись только уродливая рожа и пузо.– Типичное существо, дышащее через рот, – заключил Сцинк, рассматривая Кусаку, как будто он был музейным экспонатом.– Фррхх... – возразил ему Кусака. Локти его ныли от царапин, полученных, когда полоумный одноглазый волок его по земле.И вот теперь этот псих говорит ему:– Господи, я ненавижу слово «ниггер». Там, у мотеля, я уже решил было убить тебя, как только ты произнес это слово. Захотелось размазать твои жалкие мозги по всему джипу. И даже если бы ты не застрелил моего друга, эта мысль все равно пришла бы мне в голову.Кусака перестал стонать и постарался сдерживать слюни. Ему было видно, как комары и москиты залетают в его рот и вылетают из него.– Ничего с этим не поделаешь, – сказал Сцинк, отгоняя насекомых. Он и так уже обильно опрыскал шею и плечи своего пленника средством от насекомых. – А в рот прыскать не следует.Кусака послушно кивнул.– Лестер Мэдокс Парсонс, именно это имя указано в твоих водительских правах. Рискну предположить, что тебя так назвали в честь того расиста с куриными мозгами из штата Джорджия. Я прав?В ответ последовал слабый кивок.– Значит, тебе не повезло уже с самого детства. Очень жаль, Лестер, но мне кажется, что если бы даже родители назвали тебя Ганди, ты все равно бы вырос в первостатейного негодяя. А теперь позволь показать тебе кое-что.Губернатор выдернул из-под себя чемодан, на котором сидел, поставил его перед Кусакой и торжественно распахнул.– Только не свихнись, – предупредил Сцинк.Кусака приподнялся на корточки. Чемодан был битком набит деньгами: пачки банковских упаковок с двадцатидолларовыми бумажками.– Девяносто четыре тысячи долларов, – сообщил Сцинк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126