Повсюду в сельской местности в графстве Дэйд загоны для скота были разрушены, стада крупного рогатого скота и табуны лошадей разбрелись далеко от своих затопленных пастбищ. Подгоняемые скорее голодом, чем природным любопытством, животные начали появляться в таких местах, где их обычно не встречали. Одним из подобных мест и был район, в котором проживал Кейт Хигстром, небольшой, застроенный выкрашенными в спокойные тона домиками и окруженный со всех сторон еле сводившими концы с концами магазинчиками.Вот здесь и прошло детство Кейта Хигстрома. Семья его отца переехала в Майами из Северной Миннесоты в начале 40-х годов, принеся с собой страсть к длинным ружьям и грандиозной охоте. Будучи впечатлительным ребенком, Кейт постоянно слушал охотничьи байки о волках и черных медведях в лесах Севера, о белохвостых оленях и диких индейках в кустарниковых зарослях Флориды. Над обеденным столом Хигстромов висела голова крупного оленя, а западную стену гостиной украшала рыжевато-коричневая шкура пантеры. В возрасте пяти лет Кейт начал собирать в обтянутые кожей альбомы все выпуски «Аутдор лайф», «Филд энд стрим», «Спортс эфилд». Наиболее ценной в его коллекции была фотография с автографом знаменитого Джо Фосса, на снимке тот стоял рядом с убитым гризли. В возрасте шести лет у маленького Кейта появился пугач «Дейзи», в возрасте девяти лет – пистолет «ВВ», в одиннадцать лет – духовое ружье, а в тринадцать – первое настоящее ружье 22-го калибра.Но... даже постоянно стреляя по пустым пивным банкам в соседнем котловане, мальчик проявлял ужасное неумение в обращении со стрелковым оружием. Отец Кейта был не просто разочарован. Оружие в руках молодого Кейта представляло реальную угрозу. Не помогали ни практика, ни эксперименты с различными видами оружия. Не помогали оптические прицелы. Не помогали треноги. Не помогали амортизаторы, гасившие отдачу. Не помогали даже утомительные тренировки по задержке дыхания.Зачастую совместная стрельба по мишеням отца и сына заканчивалась мрачным настроением и слезами, и тогда старший Хигстром смягчался и позволял Кейту сделать несколько выстрелов из «моссберга» 12-го калибра, просто так, чтобы сын мог хоть куда-нибудь попасть. Было ясно, что род прекрасных стрелков пришел к своему печальному завершению. С таких занятий по стрельбе отец Кейта возвращался бледным и дрожащим от ярости, однако не рассказывал матери Кейта, свидетелем какого позора стал в котловане.К счастью, к тому времени, когда Кейт достаточно повзрослел, чтобы ходить на охоту, в Майами уже практически некого было стрелять, за исключением крыс и низко летающих чаек. Каждую осень Кейт приставал к отцу, чтобы тот взял его на охоту в Бит Сайприс Свамп или в частные охотничьи заповедники в Эверглейдс, где охотники гонялись за оленями по воде на гидропланах и стреляли животных в упор. Старший Хигстром боялся такой охоты и не чувствовал спортивного азарта в убийстве, но сын его бывал ужасно счастлив, бросая гранаты в подраненных молодых оленей.И вот одним таким ужасным утром отец Кейта Хигстрома поклялся навсегда бросить охоту. Они ехали на болотном вездеходе размером с танк, преследуя в азарте усталую, старую рысь. Внезапно Кейт начал беспорядочно палить в небо... там летел белоголовый орлан, на которого, как оказалось, охота была запрещена федеральными властями. Преступления удалось избежать, потому что молодой человек был отвратительным стрелком, но в пылу пальбы Кейт умудрился отстрелить отцу левое ухо.Оглушенный, истекающий кровью, старший Хигстром рухнул в болото, испытав при этом необычайное облегчение, словно кто-то медленно обернул его голову прохладной белой простыней. Да, травма ужасная, а глухота (если о ней станет известно) будет стоить ему работы авиадиспетчера. Но с другой стороны, никто уже на заставит его ходить на охоту с бестолковым сыном!Чувство вины за этот несчастный случай постоянно преследовало Кейта Хигстрома. Отец оправился от ранения и был настолько добр, что не упоминал об этом случае более одного или двух раз в день. Но уже давно угрызения совести у Кейта перешли в молчаливое возмущение поведением отца, сын понимал, что отец использует отстреленное ухо как предлог, чтобы не ходить с ним на охоту по выходным. В результате пластической операции к голове старшего Хигстрома приделали прочную копию уха из полиуретана, а хороший слуховой аппарат позволил восстановить слух на 81 процент. И все же он упорно отказывался брать в руки ружье. «Доктора запретили», – решительно заявлял старший Хигстром.Кейту очень трудно было найти себе компаньонов для охоты. Когда бы Кейт ни приглашал на охоту друзей, у них всегда находились важные дела. Расстроенный Кейт проводил долгие и скучные выходные за чисткой ружей и просмотром видеокассет с любимыми эпизодами из передач «Американ спортсмен». А если в указательном пальце появлялся невыносимый зуд, Кейт уезжал в Тамиами Трейл и останавливался у канала. С наступлением темноты он заряжал двустволку, надевал на голову фонарь и бродил вдоль берега. Обычно его целями были черепахи и опоссумы, любая другая живность, побыстрее и похитрее, ускользала от него.Вскоре после урагана Кейт Хигстром заметил перед соседской лужайкой коров и кобылу. Обитатели квартала, собравшиеся на тротуаре, смеялись и фотографировали животных, для людей это было небольшое развлечение после тяжелых испытаний, связанных с ураганом. Вечером, выпивая с приятелями в ирландской пивной на Кендалл-драйв, Кейт спросил:– А сколько весит корова?– Ну ты даешь, Кейт. Зачем тебе это?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126