Парень подошел к планширу и подал Бонни сумку, которую та передала мужу, а тот вручил стоявшему в тени похитителю.
– Бонни, милая, – сказал Макс, – капитан хочет с тобой поговорить. Потом он меня отпустит.
– Я еще не решил, – откликнулся Сцинк.
– Поговорить о чем?
Парень на катере сунулся в рубку и появился с банкой пива. Сделав глоток, он привалился боком к штурвалу.
– Что это у тебя на шее? – спросила Бонни мужа. Штука походила на омерзительную садомазохистскую упряжь – Бонни видела такие в витрине магазина кожаных изделий в Гринич-виллидж.
Сцинк вышел на свет.
– Это средство дрессировки. Лежать, Макс!
Бонни разглядывала высокого, неряшливого человека. Он полностью соответствовал описанию полицейского. Больше того, казалось, этот громила способен на все, но Бонни чувствовала – ей ничто не угрожает.
– Макс, я кому сказал? – прикрикнул незнакомец.
Макс Лэм послушно растянулся на досках. Сцинк приказал перевернуться и задрать лапы. Макс подчинился.
Бонни стало стыдно за мужа. Сцинк это заметил, извинился и велел Максу подняться.
В сумке лежало все, затребованное похитителем. Он быстро вставил в плейер батарейки, и в наушниках зазвучала «Как лягут кости». Сцинк открыл банку с оливками и опрокинул ее в сверкающую разверстую пасть.
Бонни попросила мужа объяснить наконец, что происходит.
– Потом, – шепнул Макс.
– Нет, сейчас!
– Она имеет право знать, – вмешался похититель, плюясь маринадом. – Женщина рисковала жизнью, приехав к такому психу, как я.
В морскую поездку Бонни надела голубой непромокаемый плащ, джинсы и кроссовки. Сцинк отметил, что одежда хорошая, но практичная, не какая-нибудь калифорнийская фигня из модного каталога.
Сдернув наушники, он сделал комплимент здравомыслию Бонни. Потом велел Максу снять ошейник и выбросить в море.
Макс поднес к горлу дрожащие руки.
– Вперед, – подбодрил Сцинк, – покончи с этим к черту!
Макс решительно сжал губы, но не мог себя заставить. В результате расстегивать пряжку и снимать с мужа средство дрессировки пришлось Бонни. Она рассмотрела ошейник, поднеся его к фонарю.
– Извращение, – сказала она Сцинку и выронила ошейник на доски.
Сцинк достал из кармана видеокассету, кинул ей, и она поймала ее обеими руками.
– Съемки вашего муженька после урагана. К вопросу об извращениях.
Бонни швырнула кассету в воду. Девчонка с характером! Она уже нравилась Сцинку. Макс нервно закурил. Бонни посмотрела на него, словно он вогнал себе в руку шприц с героином.
– С каких это пор ты куришь?
– Если наденете ему ошейник снова, я его быстро отучу, – обнадежил Сцинк.
Макс попросил Сцинка скорее со всем покончить.
– Вы же хотели поговорить с ней – ну так разговаривайте.
– Я сказал, что хочу побыть с ней.
Бонни посмотрела на босоногого парня у штурвала катера. Ему, очевидно, сказать было нечего; он вообще держался так, словно он здесь случайно и ему уже все надоело.
– Где вы хотели побыть со мной? – спросила Бонни похитителя. – И чем мы будем заниматься?
– Ты не так поняла, – вмешался Макс.
Сцинк натянул купальную шапочку.
– Ураган задал мне новый ритм. Я ощущаю, как он во мне тикает.
Он обнял Бонни за плечи и мягко подтолкнул к Максу. Лицо губернатора оставалось в тени, но Бонни чувствовала его взгляд. Похититель изучал их с Максом, словно подопытных крыс.
– Никак не пойму, – бормотал Сцинк.
– Скажите лучше, что вам нужно, – отрезала Бонни.
– Осторожнее, – предупредил Макс. – Он обкуренный.
Сцинк взглянул на океан:
– Не обижайтесь, миссис Лэм, но из-за вашего мужа меня тошнит от всего человечества. Общество женщины стало бы хорошим контрапунктом.
Бонни охватила удивительно приятная дрожь, по шее пробежали мурашки. Голос похитителя притягивал и завораживал, как широкая буйная река, его хотелось слушать бесконечно. Человек сумасшедший, это очевидно. Но его история пленительна. Он был губернатором, сказал патрульный. Бонни не терпелось узнать о нем больше.
– Я хочу лишь поговорить, – сказал Сцинк.
– Хорошо, только недолго, – согласилась Бонни.
Похититель сложил ладони рупором:
– Эй, Августин! Позаботься о мистере Лэме. Ему нужно принять душ и побриться. Возможно, потребуется слабительное. На рассвете возвращайся за его женой.
Сцинк взял Макса под мышки и опустил на катер. Потом ножом обрезал линь и оттолкнул лодку от покосившегося домика. Одной рукой он обнял Бонни, а другой принялся махать. Течением катер относило из света фонаря, и тут Сцинк увидел, что на корме поднялась третья фигура. А этот где прятался? Парень у штурвала вскинул к плечу ружье.
– Черт! – пробормотал Сцинк, отталкивая Бонни Лэм с линии огня.
Его что-то больно ожгло и, закрутив по часовой стрелке, швырнуло с настила. Сцинк еще вращался, когда врезался в теплую воду и подумал, почему не действуют руки и ноги, а он не слышал выстрела и не видел вспышки. Или он уже умер?
13
Поздним вечером 27 августа, когда спину обдувал теплый ветерок, а в животе покоились девять холодных «Бадвайзеров», Кит Хигстром решил поохотиться. Приятели отказались составить ему компанию, поскольку Кит был пьян, а стрелок из него весьма и весьма паршивый.
Вообще-то охотиться в Южной Флориде не на кого – дикое зверье давно разбежалось или вымерло. Однако ураган обеспечил окрестности новой экзотической добычей – домашней скотиной. Вырвав с корнем мили изгородей на ранчо, шторм пустил коров и лошадей исследовать просторы округа Дейд за пределами унавоженных пастбищ. Движимые примитивным голодом, а не природной любознательностью, животные стали появляться в местах, где их раньше не встречали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112